Поль-Лу Сулитцер - Деньги

«Франц, я так безумно рада тебя видеть целого и невредимого. Пойдем, я познакомлю тебя с мужем. С нами здесь Петер Мозес, тот, что женился на Аните. Ты наверняка их помнишь. У нас намечается шумная вечеринка». Я мягко, но решительно освобождаюсь от ее руки.

— Вы одна в Нассау?

— Нет, — отвечает она. — С друзьями.

— Замужем?

Она смеется.

— Нет.

— Вы согласны стать моей женой?

— Нет.

Я говорю Сьюзи: «Проходи вперед. Мы за тобой». И снова обращаюсь к золотым глазам: «Давайте вместе что-нибудь придумаем, но прямо сейчас». Я вижу, как в золотых глазах появляется озорной блеск.

— Прогулка под парусами?

— Пусть будет прогулка под парусами.

На частном пляже отеля организован прокат небольших катамаранов. И вот мы в пляжной одежде на борту. Пытаюсь установить эти проклятые паруса, тяну за фал, чтобы поднять грот, вожусь со стакселем, цепляю за крючки нижний конец, отцепляю его, запутываюсь во всех веревках в пределах моей досягаемости. Словом, полный провал. Она смеется.

— Позвольте мне. Где вы учились парусному делу?

— По переписке. Но мой почтальон ненавидел меня.

Движения ее маленьких рук уверенны и грациозны, и уже через невероятно короткое время наш трансатлантический лайнер плывет в полной тишине, которая воцарилась на борту не только из-за отсутствия какого-либо двигателя, но и из-за того, что я молчу (такое случается со мной крайне редко) и, понятное дело, ей не надо поддерживать разговор. Я просто смотрю на нее, и время от времени ее глаза отрываются от горизонта, яркой белизны паруса, резкой синевы Карибского моря, чтобы наконец встретиться с моими глазами. Это длится тридцать или сорок минут, затем она берет курс в сторону пляжа. После немой улыбки она идет через пляж к отелю, а я, чтобы не выглядеть в ее глазах полным идиотом, если это вообще возможно, пытаюсь вытащить лодку на песок, как можно дальше от воды, чтобы ее не унесло приливом. Я тащу лодку по песку и смотрю, как она удаляется: не задержись я здесь, мы, наверное, вместе бы шли по холлу отеля. Затем я направляюсь к бассейну в левом крыле отеля и там снова сталкиваюсь со Сьюзи.

— Так-так-так! — говорит Сьюзи, размахивая руками, как сумасшедшая балерина.

— Сьюзи…

— Хочу сказать, что вы хорошо смотритесь вдвоем. Вы одного роста, а ты не гигант.

— Сьюзи…

— Милая пара. Она еще немного молода, но вы милы. Я говорила…

— СЬЮЗИ!

— Да, дорогой?

— Заткнись.

— Хорошо, дорогой.

Она целует меня, я целую ее, и мы направляемся к ее мужу — типичному англичанину с огромной челюстью, полной зубов. Довольно приятному, хотя и на двадцать лет старше жены. Чета Мозес, Анита и Петер, уже на месте, здесь и другие пары, и все пьют пунш с шампанским — отличное средство, чтобы наклюкаться в рекордно короткий срок. Катрин Варль появляется в компании молодой супружеской пары англичан. Они присоединяются к нам с наступлением темноты. Мы слушаем концерт оркестра гвардейцев Нассау в отеле Beach, а затем под занавес ночи, после шести часов непрерывного калипсо, при первых лучах кораллового рассвета устраиваем сказочную пирушку с жареными крабами.

Я собирался вылететь с Багам на следующий день: в Париже, где нам предстояла доработка деталей плана расправы над Ландо, меня ждал Лаватер. Я телеграфирую Марку, что задерживаюсь, не уточняя, по какой причине. Знаю, что он будет беспокоиться, но продлеваю свое пребывание на два дня, а потом еще на один. И те часы, что мы проведем вместе с Катрин, останутся в моей памяти яркими и неповторимыми.

Чтобы сделать нашу последнюю ночь на Багамах незабываемой, я дал волю своей фантазии: арендовал одно из судов с прозрачным дном, через которое можно наблюдать красочное великолепие коралловых рифов и косяки разноцветных рыб. Я попросил установить на нем прожектора, а также чтобы судно сопровождали две или три украшенные цветами лодки, набитые до краев музыкантами, играющими moderato и voluptuoso. Вначале все шло хорошо, и все было бы хорошо, но на тебе: тропический ливень превращает украшенные цветами лодки с музыкантами в жалкие плоты, а оркестранты, явно потешаясь надо мной и подражая своим собратьям с «Титаника», издевательски исполняют гимн «Ближе, Господь, к Тебе» под фальшивые и душераздирающие завывания скрипок.

Я проводил ее до номера. Мы выглядим как утопленники. Я говорю:

— Знаете, мне иногда кое-что удается в жизни. Я не всегда такой незадачливый.

Тишина. После чего я во второй раз спрашиваю, не выйдет ли она за меня замуж. Она смотрит на меня и серьезным тоном отвечает: