Саша Саин - Испытания сионского мудреца

«Я не всё поняла, — заскочила Мина в наш сверкающий, чистый кабинет. — О, как у вас красиво: покрашено, поменяли дорожки! Скажу, чтобы и мне так сделали! Вот, например, что сказал главврач, я не поняла!». — «Он сказал работать больше, кушать меньше!» — кратко пояснил я Мине. «Как это?!». — «Так он хочет! Халявы не будет! А паразиты — никогда!». — «А фрау Тешке, что имела в виду?». — «За вами будет следить, сколько наработали и не можете ли ещё больше наработать!». — «Вот, дураки! А что сказал херр Хагелюкен?». — «А он сказал, что он больше не революционер, а контра!». — «Ничего не понимаю! Ну, а херра Тухеля я сама всё поняла! Молодец мужик, красивую речь произнёс! Но вот, что такое лояльность, я так и не поняла! А кофе, как я поняла, всё-таки не будет! Но, с другой стороны, я могу как-то всё это понять и господина Тухеля, и Шнауцера! Пусть нам лучше больше денег платят!».

«В общем, Шнауцер решил ещё больше крохоборить!» — сказала жена, когда домой собрались. «Хочет за наш счёт ещё одну клинику построить. Самое обидное, что этот дурак даже не догадывается для чего он всё это сделал! Вот он думает, что китайца для меня купил — против меня! Ну, а мне-то что! Это же он за свои деньги его купил, и потратил, всего-навсего, 9 миллионов за всё удовольствие — за сгнившего китайца, и за “вшивый домик”, который он строит! Это ж дурацкое соперничество со мной его подтолкнуло доказывать, что он могуч!». — «Как ты говоришь: “Заставь врага совершать бездумные поступки!” — вспомнила жена. — Ой, глянь-ка!» — показала она на Петьию, выносящего украдкой из клиники ящик с минеральной водой. «Вот, вот, я об этом и говорю! Он у нас (у себя) уже не вино ворует, как когда-то, а минеральную воду!». — «Ну, ты молодец!» — согласилась жена. «Нет, это ещё не совсем то, что я хотел бы!». — «А что ещё?». — «Ещё надо малость поработать! Вот когда он приедет в клинику, наберёт пустых бутылок, поедет их сдаст, чтобы себе что-нибудь съестное на это купить, тогда я скажу: “Вот, это да! Теперь я доволен!”».

«Завтра собрание, на этот раз сам господин Шнауцер его проводит! — заскочила на следующий день Мина. — Придёте?». — «Смотри, какая активность!» — возмутилась жена. «Успокойся, не переживай, это не от хорошей жизни — дрищет старая лиса! Было бы ему хорошо, не суетился бы в своём старческом возрасте, а так 9 миллионов убежали, Кокиш убежала, взамен Кокиш — Тухель прибежал, взамен 9 миллионов — Фу явился, взамен вина — ворует у себя минеральную воду, к китайцу ходят четыре — пять больных, а он рассчитывал на четыре — пять миллионов больных! Мы ему меньше стали зарабатывать, акупунктура уже не считается, чем-то волшебным, её много стало и у нас, как и везде вокруг! Всё имеет цену у китайца, они дураки разложили везде его портреты, а на обороте, что он делает и сколько это стоит. Акупунктура — 90 евро, Чи-гонг — 100–200 евро, травы — 50 евро, это сразу отбивает аппетит у больных! Но если всё же кто-то приходит, то делает больно, беседовать с больными не умеет, становится от этого ещё больнее и обиднее, и за это ещё и платить дорого надо! Больные через три — четыре сеанса уходят от Фу, но уже не приходят и к нам. Их уже тошнит от слова акупунктура и китайская медицина! В общем, наше почти разрушил, новое не создал, а значит — поломал у самого себя! Я его себе очень хорошо в детстве представляю: он брал в руки игрушку — куклу и крутил, крутил ей ручку! Его мама ему: — Брось, дурак, не крути, открутишь! — А он: — Хочу, буду — моя игрушка! — Мама, ему: — Не делай этого! Ну вот, и открутил! Я тебе, что говорила, а — дурак! — А ручка уже отделилась от куклы, и у него в руках! — Вот видишь, дурак! — мама ему. — А он: — Моя игрушка, что хочу, то и делаю!». — «А почему он с куклой играл?» — спросила жена. «Я только так могу его себе представить! Во-первых, сварливый, завистливый — капризная баба! Во-вторых, слишком дурной, чтобы механизмами — техникой интересоваться!». — «Точно!» — согласилась жена. «У него и почерк, и подпись женская! Он и Кокиш не пользовался, как мужчина, всё приставлял к ней других мужиков, чтобы она от тех страдала, а он наблюдал!».

«Не все пришли!» — недовольно отметил Шнауцер, открывая сходку. Было пару пустых стульев, остальные были заняты психологами, медсёстрами, уборщицами и парой уцелевших врачей: Цапликом да Пусбас. Тухель на первом ряду, а мы с женой на последнем. Теперь уже к Тухелю пристроился Фу, он теперь был его мама вместо Дегенколба — папы. Хина Фу нашёл себе нового опекуна!

«Хочу сразу доложить, что так хорошо, как сейчас, у нас никогда не было!» — торжественно объявил Шнауцер.