Саша Саин - Испытания сионского мудреца

«Что будем делать?» — спросила жена, после того как я провёл Краускопфа до его машины. «Посмотрим, я не сказал ему ни да ни нет! Эту, т. н. клинику он собирается через два — три месяца открыть, а мы знаем, что означает у Краускопфа два — три месяца. В любом случае неплохо хоть что-то иметь в запасе!». — «Ты думаешь, Петя нас ещё выставить может?» — изумилась жена. «А зачем тогда Краускопф появился?!» — полушутя-полусерьёзно произнёс я. Мина в таких случаях говорит: «Мистика какая-то!».

На следующий день Мина не заставила себя ждать, как только появились в клинике! Ещё и больного не уложили…. «У меня срочное сообщение для вас!» — то ли взволновано, то ли радостно объявила Мина. «Что, Дегенколб навернулся?!» — от радости не удержался я. «Нет, он не навернулся, но он сказал Пусбас, а та мне, что господин Шнауцер ему поручил найти для клиники китайцев вместо вас! Одного он уже нашел: Dr. China (Китай) Fu — его звать!». — «Что?!» — не столько перепуганно, сколько изумлённо переспросила у неё жена, и уже испуганно посмотрела на меня. «Да вы не расстраивайтесь, — успокоила Мина, — может, ещё и не найдут? И, потом, я не понимаю, что себе думает господин Шнауцер! Вас заменить! Вас же все считают незаменимым в клинике! Вы не расстраивайтесь, если что-то ещё узнаю, прибегу!» — пообещала на прощание Мина.

«Вот тебе и значение появления Краускопфа, — задумчиво произнесла жена. — Ну, ты молодец, как в воду глядел!». — «Я всегда уделяю внимание знакам, сигналам, которые нам кто-то посылает, и всегда к ним серьёзно отношусь! Но вот так, как в этот раз, нечасто бывает — уже на второй день…!». — «Что, к нему пойдём?!» — спросила жена. «Думаю, нет! Краускопф, скорее, как знак, хотя посмотрим какой!». — «Меня другое возмущает! — выпалила жена. — Какая неблагодарная сволочь, этот Шнауцер! Ты ему помогаешь, а он не прекращает подлости творить! В чём дело?!». — «Неужели сложно это понять!». — «А ты его понимаешь?!» — удивлённо и одновременно возмущённо спросила жена. «Я ни одного дня, ни даже одной минуты, не сомневался в чувстве “благодарности” Пети! И, в отличие от немецких евреев 30-х годов, я не разочарован в немце — Пете! Я им не был очарован! Я тебе уже говорил, что ещё в юности хотел разобраться в психологии немцев — причинах массового уничтожения евреев. Евреи не могли понять, почему именно коллеги — друзья их активно предавали, занимали их кабинеты, отбирали имущество, квартиры, призывали больных не лечиться у своих коллег-евреев! Зависть лежит в основе всего этого — успешность евреев их авторитет у больных!». — «Ты что — думаешь, Шнауцер тебе завидует?! Но ты же на него работаешь! Это же его клиника! Ты ему деньги приносишь, авторитет его клинике, а значит ему самому! Он же знает, что многие больные только из-за тебя приходят сюда лечиться! И после выписки, больные вот уже 5–10 лет регулярно к тебе амбулаторно приходят!». — «Знает! И именно поэтому я, как ты знаешь, давно перестал перед ним хвастать успехами в лечении больных! Не сообщаю ему об интересных, удачных случаях лечения больных, это его всегда раздражало! Хотя он вроде и хвалил, и делал вид, что очень доволен!». — «Да, но почему он именно сейчас, когда ты ему помогаешь, гадит?!». — «Потому что именно сейчас чувствует свою ущербность! Старого импотента бросила женщина, несмотря на его деньги и положение, предпочла небогатого чиновника, который не моложе его. А я такой, как он считает, успешный! Кокиш меня хвалит и, как он знает, со мной советуется! И он должен ко мне за помощью обращаться! Кроме того, я свидетель его поражения! А он всегда шумел, что у него всегда хорошо! Он меня воспринимает не как работника в его клинике, а как соперника!». — «В чём ты с ним соперничаешь?! — не поняла жена. — Его соперник — это новый кавалер Кокиш!». — «Да, но Петя трус — шакал! Он кусает только тех, кто от него зависит, как он думает! Конечно, был бы не трус и себя уважал, то плюнул бы на Кокиш или набил бы морду её кавалеру! Но он — “Наполеон дома”, а не “Наполеон на улице”!». — «А что ему даст, если он тебя выгонит?!». — «Ну, во-первых, он пока не хочет выгнать! Во всяком случае — не сейчас, пока не знает, как работают китайцы, и как они справятся здесь в клинике с больными, с которыми не умеют работать! Здесь же, если боли, то психогенные — душа болит! Китайцы, если что-то и могут лечить, то настоящие органические боли — радикулит, например! Петя хочет, чтобы я продолжал на него работать, просто в меньшем статусе, чтобы не блестел, доказать, что я не лучший — китайцы лучше, чем я! Он хочет доказать Кокиш, именно ей, что он самый главный, сильный, всемогущий и для него нет авторитетов! Сражаясь со мной, он сражается за неё, за авторитет у неё! Ей он доказывает, какой он могучий! Тут ничего сложного нет! Ущербные личности, всегда так поступают для самоутверждения! Петя знает, что мы хорошие специалисты и нас уважают, ему это не надо доказывать. Это как раз то, на что он завидует, и что его раздражает! Я всегда стараюсь явлению поставить диагноз, тогда я знаю как себя вести! Если вернуться к большому формату, то Израиль, например, совершает ошибку, стараясь всему миру доказать, что они хорошие, демократичные, гуманные к террористам, что они не фашисты, что к арабам лучше, чем к евреям в Израиле относятся! И даже террористам у них хорошо живётся, и в тюрьмах, как на курорте! И образование террорист ещё получит, сидя в тюрьме за убийство евреев! Телевизоры у них, питание лучше, чем у мамы террористки, мобильники имеют! Ну и что! Миру это нужно?! Кому нужны эти израильские доказательства! Все это и так прекрасно знают! Миру нужно другое, и без доказательств, что евреи — это безжалостные националисты! Сионисты — это фашисты! И для этого не нужны доказательства, весь мир это понимает, потому что он этого хочет! А Израилю нужно не стараться, что-либо доказывать миру, а для себя делать хорошее! Но давай опустимся на землю: — Ещё одна причина, почему Шнауцер мною недоволен! Он не может мной манипулировать, я ему не подчиняюсь! Что с того, по его логике, что я хороший, если это не его “вещь”, если я не выполняю его команды! И выход Кокиш из его подчинения усилил у него чувство, что и я не подчиняюсь ему, а он сейчас должен выполнять мои указания, следовать моим советам, которым я уверен он и не следует, и поэтому тоже так велики его “успехи” с Кокиш, и за свои провалы он меня винит!».