Шэн Кэи - Красные туфельки

— Я не даю интервью, мне никто не приказывал не давать интервью, я просто не даю интервью. А если вы напишете какую-нибудь галиматью, то я пойду к вам в редакцию и выброшусь из окна.

— А разве мы не для вас стараемся?

— Убирайтесь!

Позже Фэн Ботао узнал, что Ли Яоцзюню всё-таки вынесли взыскание. Из-за этого Фэн испытывал крайнюю неловкость, он даже не решался смотреть в глаза Ли Яоцзюню при встрече. Фэн Ботао также знал, что освободили его благодаря показаниям учителя экспериментальной средней школы Чэнь Минъи, признавшегося в убийстве Хэ Лаоэра. Фэн Ботао испытал к Чэню чувство благодарности, ведь не признайся тот, Фэн сейчас уже был бы у Жёлтых источников. [84] Жёлтые источники — в традиционном китайском понимании, это место обитания душ умерших. Подумав об этом, Фэн отправился в больницу, где внёс плату за лечение тяжелобольного отца Чэнь Минъи.

Чэнь попался во второй декаде ноября, когда четыре дня подряд ходил в супермаркет воровать дорогую водку «Маотай». Первые три дня всё сошло с рук, а на четвёртый его поймали на месте. Стоило дружиннику в отделении грохнуть кулаком по столу, как у не способного и мухи обидеть учителя истории душа ушла в пятки и он признался, что были ещё кражи. Когда его перевели в уголовный розыск, то стоило следователю хлопнуть по столу, как Чэнь признался, что на нём ещё и убийство, жертвой которого стал охранник кредитного кооператива Хэ Лаоэр.

Согласно уголовному делу, история преступлений Чэнь Минъи началась двадцатого апреля. В тот день после полудня он, держа в руке медицинское заключение, шёл сам не свой куда ноги несли. Оказавшись около универмага, в людном месте, он встал на колени и начал отбивать поклоны. На вопрос, почему учитель отвешивает поклоны, тот отвечал, что у его отца изо рта стало пахнуть мочой. Люди интересовались, что это означает, и получали ответ, что нужно проводить диализ. На вопрос, в чём проблема с диализом, Чэнь отвечал, что на это ему потребуется очень много денег. Пощёлкав языком, все разошлись. Распугав покупателей универмага, Чэнь Минъи напился. Затем он увидел, как пронеслась тёмно-синяя инкассаторская машина. Следом ему на глаза попался Фэн Ботао, который, держась за полу кителя Хэ Лаоэра, следовал за тем к озеру. Он расслышал слова Хэ Лаоэра: «Даже мне за тебя стыдно».

Тут у Чэнь Минъи словно пелена с глаз упала, и он решил, что иного не дано. Вернувшись домой, он умылся и разработал план, затем вновь умылся, а потом с молотком отправился к дому Хэ Лаоэра. По дороге он встретил растерянного Фэн Ботао и понял, что Хэ Лаоэр остался в квартире один. Тогда он присел и надел на ботинки полиэтиленовые пакеты, как это делают сотрудники доставки из компании «Хайэр», затем надел толстые перчатки, какие носят рабочие на кирпичном заводе, а ещё пощупал молоток, спрятанный в просторном кармане. Вот такой изощрённый и вместе с тем глупый преступный порыв толкал его на дело. Чэнь дошёл до дома Хэ, задержал дыхание и толкнул дверь: Хэ Лаоэр дремал, облокотившись на кухонный стол.

— Братец, одолжи денег.

Хэ Лаоэр повернул голову, на его заплывшем жиром лице проступили затуманенные глазки, и он снова уснул.

— Братец, одолжи денег.

Хэ рассердился:

— Не видишь, я сплю? Вали отсюда, и поскорее! — И он вновь захрапел.

Чэнь Минъи отступил за порог, постоял там десяток секунд, а затем резко бросился вперёд и стукнул молотком по мясистому затылку Хэ Лаоэра. Хэ крякнул, дёрнулся всем телом и вновь уснул. Чэнь Минъи укрыл его найденным на кухне полотенцем и нанёс ещё десяток ударов, пока не показалась кровь.

Чэню удалось найти не так уж много денег, но на поясе жертвы он заметил ключ от кассы. Он собрался было в кредитный кооператив, чтобы убить дежурного и ограбить кассу, но, пройдя несколько шагов, почувствовал какую-то тяжесть в штанах. У него волосы встали дыбом от страха при мысли, что это Хэ Лаоэр уцепился за ноги. Глянув вниз, он ничего не обнаружил, но, пощупав себя руками, понял, что обмочился. Тогда он, застонав, бросился домой.

Следователь поинтересовался:

— А почему не использовал нож?

— Ножом сразу не убьёшь, жертва может закричать.

— А почему не топором?

— Топор тяжеловат, как-то несподручно. А вот молотком в самый раз — он и лёгок, и удар силён, кровь от него не брызжет. Я ещё до выхода продумал, что для убийства такого здоровяка, как Хэ, нож хуже, чем топор, а топор не сравнится с молотком. Главное — застать врасплох, скорость определяет успех.