Юрий Подопригора - Я знаю, как тебе помочь!

Кто все эти люди? Секта? Вроде, нет. Открытые, приветливые — но в пределах естественного. Доброжелательные, но без экзальтации. Свободно, небрежно одетые. Обилие браслетов, ленточек на запястьях, ожерелий, головных повязок — вполне ожидаемый стиль.

А вот и первые ласточки фанатизма. Картина маслом — молодой мужчина с лихорадочно-восторженным взглядом идет по рядам. Повторяет снова и снова: «Друзья! Мы решили ламе сделать подарок — машинку для стрижки волос. Она стоит шесть тысяч. Давайте скинемся кто сколько может!». На слове «лама» он почтительно придыхает и слегка кланяется. Братия охотно вбрасывает в общее дело по паре сотен.

Внезапно — знакомое лицо. Миша, мой коллега, работает в правобережном филиале. Несколько раз заявки от него обрабатывал, но лично почти не пересекались. Бесцветный, полный, одутловатый, с вечно недовольной физиономией, он выглядит в этом зале посторонним.

Миша тоже замечает меня, я киваю. Вместо приветствия он прячет лицо, начинает метаться и скрывается в толпе. Неожиданная реакция. Да и фиг с ним.

Периодически в переполненном душном зале активисты берут мегафон. «Иркутяне! Мы взяли билеты в плацкарт, отправляемся в четыре утра, не забудьте!» Оказывается, они следуют за своим лидером организованными группами, следующая встреча с ламой послезавтра в Новосибирске, все, кто может, перемещается туда.

С Ладой осталось недосказанное, невысказанное. Понятно: мы, лишь соприкоснувшись, уже разошлись. Вот-вот она уедет обратно в Архангельск, и мы вряд ли еще увидимся. Мне просто хочется улыбнуться ей на прощание и поблагодарить. За что именно — не знаю.

***

Это еще хорошо, что я сидячее место в зале успел занять. Народ располагается в проходах, на коленях друг у друга. Меняются местами, перелезая через ряды. Бегают за водой, душно же, покупают сразу на себя и друзей. Шутят, переговариваются в голос. Закрываю глаза — пространство гудит, пчелиный рой.

Вдруг весь зал вскакивает, взмывает, подрывается, исходит аплодисментами. На сцене появляется пожилой сутулый человек. Коротко стрижен, просто одет. Лицо… лицо как лицо, интеллектуальное, проницательное, ничего сверхъестественного. Ему почтительно пододвигают кресло, подносят чай.

Без всякой вступительной части он предлагает задавать вопросы. Я слегка разочарован, я ожидал каких-то мыслей, откровений, знаний. Такое ощущение, как в студенчестве, когда лектор абсолютно не готов, и поэтому закатил внеплановую контрольную, не отменять же занятие.

О, да, так и есть. Вопросы один чуднее другого. Ни один из них не остался в памяти, кроме последнего, который застрял в этой самой памяти даже слишком крепко.

Появляется Лада. Она пришла с подругой, в каком-то космическом брючном костюме, при макияже, яркая, совершенно неотразимая. Я держал для нее место рядом с собой — ценой неимоверных усилий, кругом стояли, сидели друг на друге, но она перестала отвечать на сообщения, а когда возникла, сразу двинулась в передний ряд. Там, как оказалось, для нее тоже занимали.

Сияющая, красивая, великолепная, Лада не сводила глаз со сцены, и, казалось, получала оттуда какую-то ответную реакцию, заметную только очень проницательному наблюдателю. Да, в этом раскладе моя карта точно лишняя. Но попрощаться по-человечески, конечно, все равно надо.

Душно, скучно, полтора часа одно да потому, пора бы двигать на воздух. И вот, когда я уже в проходе, тот самый вопрос. «Дорогой Лама, а как такое могло получиться, что Ханна умерла рано, и даже Кармапа — скончался от рака в страшных мучениях? Неужели понимание дхармы не облегчило их земной путь? Как они могли не спастись?»

Я присаживаюсь в проходе. Слева от меня молодая и красивая мамаша кормит грудью младенца. Справа целуются.

Ханна была женой Оле Нидала, «Мать буддизма». Рак легких. Шестнадцатый Кармапа — один из предыдущих великих лам. Тоже рак. Преемник Будды, очередное воплощение его бессмертной души, избежав всяческих гонений и опасностей, умер в госпитале Чикаго — тупо и буднично. Почему же учение его не спасло? Где же его просветленная мудрость?

Игорь, ты же говорил, что есть уровень, на котором можно влиять на объективную реальность! Почему же такой мощный и продвинутый в искусстве медитации человек не смог избежать глупой, в сущности, гибели?

У меня личные счеты с этой болезнью. Младший брат, сильный, мудрый, добрый, красивый, двадцать лет назад моментально сгорел, печень, сразу четвертая стадия, без шансов. Совершенно необъяснимо и нелогично. Как вообще можно поверить в оправданность, закономерность, справедливость смерти?