Алан Камминг - Волшебная сказка Томми

Блин! Вечером в воскресенье я увижусь с Индией. Даже не знаю, стоит ли все это затевать. Мне сразу вспомнились все те разы за последние полтора года, когда я вполне себе радостно отрывался в каком-нибудь клубе и вдруг замечал в толпе Индию — и все. Настроение умирало. Краски мира тускнели, и что-то сжималось внутри, и я себя чувствовал так, словно меня пару раз пропустили сквозь барабаны для отжима белья, и мне уже ничего не хотелось, и я возвращался домой. Это было ужасно. Однажды, когда я ехал на работу, я увидел ее из автобуса. Она садилась в такси. Я вышел на следующей остановке, сел на автобус в обратную сторону, приехал домой, позвонил Джулиану и сказал, что сегодня меня на работе не будет, потому что я, кажется, заболел. В общем, я даже почти не соврал. Я весь день пролежал в постели. Меня убивало не то, что я видел Индию (хотя мне было больно, да, все еще больно, но боль постепенно сходила на нет и когда-нибудь, я уверен, прошла бы совсем), а то, что я видел ее неожиданно и был к этому не готов. Но, с другой стороны, до воскресенья еще два дня, и у меня будет время как следует подготовиться. Так что все будет нормально.

Собственно, нам ничто не мешало общаться и после того, как мы с ней разошлись. Мы могли бы остаться друзьями. Я считаю, что это нормально, когда человек сохраняет приятельские отношения с бывшими любовницами и любовниками, во всяком случае, с теми, кого он помнит, как их зовут. Но с Индией все было сложно. Мы решили (каждый — для себя), что нам лучше не видеться, потому что так надо. А почему это надо? Кому это надо? Мы с ней увидимся в воскресенье, и это здорово. Мне будет очень приятно ее увидеть, снова почувствовать ее запах, послушать рассказы о ее друзьях и подругах, которые, кстати сказать, представляют собой совершенно безумную смесь из томных анерексичных моделей и активистов борьбы за что-то или против чего-то.

Так что я не боюсь. Да и чего мне бояться?! Ничего страшного не случится. Мы поужинаем, вспомним прошлое, может быть, даже обсудим сакраментальный вопрос «Почему мы расстались?», и все будет хорошо.

Тем более что она позвонила сама. Это ей, бедной девочке, оставшейся без своего разлюбезного Карла, нужно, чтобы ее утешили. Причем утешил не кто-нибудь, а именно я. Тот, кто был у нее до Карла. А вот я, потерявший Индию, все-таки справился самостоятельно. Превозмог свою боль и нашел в себе силы жить дальше. Как говорится, из боя он вышел изрядно потрепанный, но непобежденный. И плюс к тому умудренный опытом.

Да, моя девочка, даже не сомневайся. Все будет хорошо.

Давным-давно, в одной не так чтобы очень далекой стране, был один город, где жили невообразимо красивые люди. Все мужчины в том городе были прекрасны: точеные лица, высокие скулы, носы правильной формы, полные, сочные губы, сверкающие глаза и густые здоровые волосы, отливавшие искрящимся блеском, и часто бывало, что птицы смотрелись в них, как в зеркала, проверяя, хорошо ли приглажены их яркие перышки. Женщины были столь же прелестны. По утрам, встав с постели, они снимали косынки, в которых спали, и роскошные локоны, освобожденные из мягкого плена, рассыпались по их элегантным плечам и струились по восхитительной ложбинке между пышных грудей. Трепет длинных ресниц, прогоняющий сон. Изящная тонкая рука скользит по гладкому лбу. Взгляд на мужчину, который еще не проснулся, но уже зашевелился во сне. Сочные губы приоткрываются так соблазнительно и маняще. Они похожи на лепестки распускающегося бутона, и часто бывает, что бабочки подлетают к ним близко-близко, перепутав с цветами. Женщина улыбается, глядя на своего мужчину. Ее улыбка лучится теплом, которого хватит с избытком на то, чтобы растопить ледяные поля.

Тела жителей города были не менее великолепны, чем их улыбки: ладные, крепкие, безупречных пропорций. Мужчины были подтянуты и мускулисты, но без излишеств, уродующих естественную красоту тела. Они не наращивали себе мышцы, а лишь укрепляли данное им от природы — здоровым физическим трудом на полях и упражнениями на открытых спортивных площадках, оборудованных на каждой площади города. Для описания тел женщин используем определения «цветущий» и «свежий», которые были придуманы как будто специально для них. Гладкая кожа, изящные тонкие руки, не испорченные грубой работой, неторопливые томные жесты, гибкий стан, полные бедра, пышная грудь.

Можно было бы предположить, что секс у жителей города неизменно был взрывом безудержной страсти, поскольку два существа, столь немыслимо прекрасных, должны испытывать запредельное наслаждение, соединяясь друг с другом. Но все было не так. Совершенно не так.