Дитер Нолль - Киппенберг

Официант несколько секунд как-то загадочно глядел на меня, потом сказал: «Будет исполнено» — и что-то черкнул в своем блокнотике.

Босков залился краской. Доктор Папст улыбнулся, а когда официант отошел, заметил:

— Вы меня заинтриговали.

Он заказал бокал вина, Босков — как и всегда — пиво, а мне уже третий раз в этот вечер пришлось выходить из себя по пустякам: поскольку я приехал на машине, мы завели с официантом разговор на тему, что у них есть из безалкогольных напитков, и в результате передо мной очутился неизменный стакан фруктового сока.

Я спросил:

— Кто может мне объяснить, почему у нас не изготавливают хоть какой-нибудь тоник?

Но тут официант уже принес фрикассе для Папста и шницель для меня. Босков не получил ничего. Он злобно покосился на соседний столик, куда как раз в эту минуту со словами «телячье жаркое, прошу вас» подавали именно то, чего не принесли ему. Жаркое выглядело довольно аппетитно, но ничего из ряда вон в нем с виду не было. Из ряда вон оказалось то, что немногим позже получил Босков: к нему придвинули маленький столик, уставленный бутылочками и мисочками, затем под руководством метрдотеля наш официант внес огромное деревянное блюдо, посредине которого лежало точно такое же телячье жаркое, как минутой ранее подали на соседний столик, вот только порция Боскова была окружена разнообразными салатами, рубленой травкой, всевозможными овощами, как отварными, так и сырыми, кроме того, на блюде лежали маленькие круглые тосты и масло со специями, и компоты здесь были тоже, и — неизвестно из каких соображений — тарелочка с сардельками. Метрдотель и наш официант хором пожелали нам приятного аппетита и поглядели на меня.

— Вы превзошли самих себя, — сказал я, — я этого не забуду.

Моя проделка вызвала неодинаковую реакцию: доктор Папст — я с удовольствием это отметил — пытался одолеть приступ неудержимого смеха. Босков сперва смотрел на поданное ему с ужасом, потом — как завороженный и наконец — с откровенно счастливым выражением. Он принялся за еду медленно и вдумчиво. Доктор Папст, заметно приободрившийся и — как ни странно — более выспавшийся, чем утром, уписывал свое фрикассе. Галстук у Папста сидел до того криво, что меня так и подмывало его поправить. Он сказал:

— За хинин надо платить валютой, — (это он имел в виду мой вопрос насчет тоника) и добавил: — А полный синтез слишком дорого обойдется.

— Вот мы и подошли к нашей теме.

Босков на мгновение поднял взгляд, кивнул мне и продолжал поглощать свое жаркое. Папст уже отодвинул свою тарелку в сторону, и я с досадой последовал его примеру: шницель у меня оказался жесткий как подошва. Но тут я вдруг понял, что вся моя досада по пустякам была симптомом внутреннего возбуждения, симптомом ожидания, которое я не хотел проявлять открыто. Когда официант убрал наконец со стола и мы заказали кофе, я извлек на свет божий наш скоросшиватель и заговорил с Папстом без всяких предисловий и очень настойчиво. Босков поначалу в разговор не вступал. Как и обычно, мы не разрабатывали с ним программу действий, но мы хорошо притерлись друг к другу, так, что, если понадобится, он в нужную минуту сработает.

Папст сосредоточенно меня слушал. Итак, мы внимательно ознакомились с тем, что собираются монтировать у нас японцы, очень даже внимательно, причем больше всего нас интересовал вопрос, на какой стадии находится этот проект. Вопрос наш, судя по всему, несколько удивил доктора Папста. Установка будет смонтирована, это не подлежит сомнению, может, подписание контракта еще несколько затянется, но это уже не играет роли.

Играет, да еще какую! Я не удержался и все-таки поправил Папсту галстук, чему Папст покорился, хотя и с удивлением.

— Установка очень неплохая, — сказал я. При этом я старался, чтобы слова мои прозвучали по возможности небрежно, но не преуспел в своем старании. — Прелестная установка. И кожаная папка тоже прелестная. А что до легированных сталей, необходимых при сверхвысоких давлениях, тут я просто готов снять шляпу!

— Ваши слова звучат как-то, — доктор Папст на мгновение задумался, — как-то двусмысленно.

— Просто мы с Босковом считаем, — продолжал я, — что эта изюминка в вашем тесте, но сути дела, представляет собой некую технологию, которая за всеми прелестными деталями не может скрыть, как безнадежно она устарела.

Пока подавали кофе, Папст молчал. В лице у него появилась некоторая отчужденность.

— Это не некая технология, — сказал он наконец, — это единственная технология, потому что другой попросту не существует. Японцы значительно ее улучшили. Они импортируют свои установки во все страны мира.