Андраш Беркеши - Друзья

— Я получил твое письмо, Имре. Спасибо. Маклари уже договорился с нашим кадровиком Шоморяи. Спросил, когда я хочу ехать в Бодайк.

— И когда ты хочешь приехать?

— Как оформят документы, так сразу.

— Послушай меня, Миклош. Сегодня среда. За выходные постарайся упаковаться. В понедельник в Будапешт от нас пойдет машина. Крытый фургон. Разгрузится на базе и около десяти утра будет у тебя. Путевой лист на этот рейс оформлю. Насчет жилья не беспокойся. Есть тут у нас один домик на холме Майори. Служебная площадь. Этакий постоялый двор для гостей фабрики. Все, что надо, там есть: вода, туалет, ванная. Прекрасный вид. Свежий воздух. То, что надо твоему сыну. Пока там поживете, а дальше видно будет. Да, вот еще что. Какая у тебя зарплата?

— Три тысячи восемьсот плюс премия.

— Понял. Обещаю, что у нас будешь получать не меньше. Ну, я заканчиваю, меня ждут. Значит, в понедельник увидимся.

— Спасибо, Имре. Я тебе очень благодарен, — срывающимся голосом произнес Миклош Зала. Но Имре уже повесил трубку.

С холма, прямо от ворот дома по улице Кёрте, открывалась широкая панорама поселка. Там остановился фургон, нагруженный мебелью. Миклош выпрыгнул из машины, помог Терезе и ребенку. В воротах они замешкались.

— Начнем? — спросил экспедитор Михай Майорош и махнул водителю Пети Цайфу.

— Подождите минутку, товарищи, — произнес Зала, расчувствовавшись от нахлынувших воспоминаний. — Покурите пока. — Он обнял Терезу за плечи и показал ей на далекие трубы: — Вот она, фабрика. Видишь? Мне еще не было четырнадцати, когда я попал туда вместе с отцом.

— Так вы в детстве работали на этой фабрике? — заинтересовался Майорош.

— Да. До сорок второго. А потом — в глиняном карьере.

Подошел и Петер Цайф.

— А кто владел фабрикой? — спросил он.

— Пал Зоннтаг. А директором был господин Леопольд. Его зять. Собственно говоря, фабрика принадлежала жене Зоннтага. Он и женился, чтобы заполучить эту фабрику. Взял женщину лет на пятнадцать старше себя, да еще со взрослой дочерью… Боже мой, как бежит время!

— Давайте разгружаться, товарищ Зала, — сказал Майорош. — Поздно уже.

— Да, да, начнем, — спохватился Миклош.

Уже вечерело, когда они перенесли мебель в дом. Комнаты, однако, по-прежнему выглядели пустынными. Мебели у них было мало, да в их прежнюю чердачную квартиру больше и не могло бы поместиться.

— Не беда, — сказал Миклош, еле удерживая переполнявшую его радость. — Деньги на книжке есть. Все, что надо, купим. — Он притянул к себе Терезу, другой рукой погладил по голове Миклошку. — Славно мы тут заживем, вот увидите. Облазим все окрестности. Я вам такие места покажу! Здесь есть что посмотреть.

— А на рыбалку будем ходить, папа? — спросил Миклошка.

— А как же? По воскресеньям мама будет готовить обед, а мы — с удочками на озеро. Рыбы там видимо-невидимо. И в лес пойдем. Я тебе покажу косуль, кабанов, фазанов.

Они еще раз обошли свои владения, любуясь свежевыбеленными потолками и новыми обоями.

— Вы только поглядите, какая ванная! — не мог успокоиться Миклош. — Красота, да и только. И горячая вода круглые сутки.

— Даже не помню, когда я в последний раз мылась в ванной, — сказала Тереза.

— Ничего, теперь отведешь душу.

В светлой, просторной кухне почти ничего не было. Только электрическая плита и раковина.

— Кухню надо обставить в первую очередь, — заявила Тереза. — Надо же куда-то складывать посуду.

— Обставим. Завтра же купим и столик, и всю кухонную мебель.

Они вышли во двор. С холма хорошо просматривался весь поселок. Уже смеркалось, но кое-где зажглись уличные фонари, и можно было увидеть и церковь на площади Героев, и массивное здание ратуши, и новое современное строение из стекла и бетона, где размещался уездный комитет партии, и трехэтажный универмаг, и широкие, застроенные жилыми домами улицы с многочисленными магазинчиками и кафе и разбегающимися от них переулками с одноэтажными домиками в тени деревьев. На краю поселка светились окна цехов текстильной фабрики, а чуть дальше виднелась бывшая усадьба Зоннтага, где теперь располагался уездный Дворец культуры. Вдоль дороги, уходящей к озеру, тянулись участки со строящимися особняками в окружении тополей и сосен, за ними — лесной массив, пастбища, обширные поля, на склоне холма раскинулись виноградники.

— До чего же изменился Бодайк! — сказал Миклош. — Это уже почти город.

Тереза поджарила на ужин яичницу, и они с удовольствием поели. После ужина она выкупала Миклошку в ванной и уложила в постель. Они и сами уже готовились ко сну, когда услышали шум машины. Это приехали Имре с Евой и привезли бутылку вина, чтобы отметить новоселье. Радость была огромной. Друзья растроганно обнялись и долго молчали, не в силах выразить переполнявшие их чувства. У Имре сжалось сердце, когда он увидел, как бедно обставлены комнаты. Разве справедливо, что этот замечательный человек и прекрасный специалист вынужден ютиться в таких нищенских условиях? Но кто виноват? В дурном настроении Имре сел за стол, оглядывая пустую комнату. У стены прямо на паркете высилась гора из сотен книг.