Андраш Беркеши - Друзья

— Что за великий кавардак?

Старики поглядели друг на друга. Они не успели сговориться, что сказать Ирен. Зоннтаг закрыл дверь, и все трое направились в гостиную. Ирен не понравилось это молчание.

— Черт возьми, что с вами? С чего вы вдруг онемели?

— Да тут одна маленькая неприятность вышла, — промолвил наконец Зоннтаг. — Девушка влюбилась. Хотя это не удивительно. Возраст такой. А влюбилась она в Белу Земака, что в силу определенных причин не представляется нам слишком большой удачей. Этот Земак недавно был здесь. Короче говоря, мы застали Анико в его объятиях, вследствие чего возникла небольшая размолвка. И это вполне понятно, ведь моя Ирма не может допустить, чтобы ее дом стал пользоваться дурной славой.

Ирен тряхнула головой, откинув со лба прядь волос:

— Господин Зоннтаг, вы не могли бы простыми словами объяснить, что здесь произошло?

— Всыпала я ей по первое число, вот что произошло, — сказала Ирма. — Она собиралась переселиться к Земаку. Совсем он ей голову задурил. Обещал жениться.

— Анико спала с ним?

— Нет, не думаю, — ответила Ирма. — Ну, в конечном счете все уладилось. Я попросила у нее прощения.

— Не хватало нам только, чтобы Анико наделала глупостей, — озабоченно произнесла Ирен. — Надо присматривать за ней. От нее сейчас многое зависит.

— Ничего страшного, — сказал Зоннтаг. — Я всегда найду с ней общий язык. Будь уверена. А где Шандор?

— В город поехал. А я ему оставила дома записку, что буду здесь. Он заедет за мной. — Ирен достала пачку сигарет, закурила. — В обкоме сейчас только и разговоров, что о Зале. Ну и наделал же он переполоху!

Ирма налила себе вина, не обращая внимания на остальных. Пусть сами о себе заботятся. Она им не прислуга. Выпила весь бокал.

— Его нужно было прикончить в сорок пятом, когда он тут объявился, — бросила она.

— Возможно, — сказал Зоннтаг. — Во всяком случае, это было бы честнее, чем то, что мы делаем сейчас. Я привык сражаться со своими противниками в открытую. А не так вот, из-за угла…

— Боже мой! — ухмыльнулась Ирен. — Какое чистоплюйство.

— Кстати, — продолжал Зоннтаг, — я тебе еще полтора месяца назад говорил, что пора прикрыть лавочку, потому что Зала что-то заподозрил и не успокоится, пока не разнюхает, чем тут пахнет. Ну почему вы тогда не угомонились? Скажи, Ирен, тебе не противно то, что мы делаем?

— Да полно тебе каркать-то, — сказала Ирма. — Тоже мне святой выискался! Сдурел, видать, на старости лет.

Зоннтаг раздраженно повернулся к Ирме:

— А тебе вообще лучше заткнуться, старая интриганка. В средние века тебя бы сожгли на костре. Ведьма!

Ирма бросила злобный взгляд на Зоннтага, который уже снова был на грани полного опьянения. Она почувствовала себя глубоко оскорбленной, и внезапная волна ненависти к старику захлестнула ее.

— Что ты сказал? Это я-то ведьма? Вот что я заслужила за то, что кормлю тебя, обстирываю, обихаживаю. — По лицу Ирмы потекли слезы. — Скотина ты после этого неблагодарная. Я тебе отдала свои лучшие годы, свою молодость… А теперь получаю…

Ирен с возмущением слушала перебранку стариков.

— Прекратите, черт вас побери. И у вас еще хватает совести говорить, что вы любили друг друга!

Но Ирма была безутешна. Она уже плакала взахлеб, как маленькая девочка, у которой отобрали любимую куклу.

— Меня… на костре…

Зоннтаг с виноватым видом подошел к ней и начал просить прощения.

— Даже не знаю, что бы я без тебя делал, — сказал он, взяв ее за руку. — Но, дорогая, пойми и ты меня. Если Зала докажет, что я сжег сотни килограммов пряжи, меня посадят до конца жизни.

— Об этом не беспокойтесь, господин Зоннтаг, — промолвила Ирен. — Зала ничего не сможет доказать. Так что хватит ныть! — Про себя Ирен прокляла тот день, когда связалась со стариками. Но теперь уже поздно идти на попятный. — Что у вас за срочное дело ко мне, тетя Ирма?

Женщина вытерла глаза, глубоко вздохнула, выпила глоток вина.

— Руди Шаффер привез письмо от моего брата, — сказала она. — Йожеф пишет, что через месяц приедет в Венгрию. Спрашивает, сколько пар джинсов привезти.

— Вы хотите отправить ему письмо по почте?

— Боже упаси. Руди завтра возвращается домой. С ним и передам.

— Ясно. Ну пусть привезет пар двадцать — двадцать пять. И что-нибудь из косметики. Тушь для ресниц, тени.

На улице уже прекратилось всякое движение, и они сразу услышали, когда к дому подъехала машина. Вскоре раздался звонок. Зоннтаг пошел открывать.