Андраш Беркеши - Друзья

Непонятно еще и другое, продолжал Имре со все большей горячностью. Кому понадобилось делать Миклоша ответственным за все беззакония, которые творились в Бодайке после освобождения? Ведь не меньшую ответственность несут за это и все присутствующие, кроме, конечно, товарищей Фусек и Маклари. Очень во многом виноват и Шоош, который потом умыл руки и эмигрировал. Короче говоря, из всех обвинений, предъявленных Миклошу Зале, заслуживает внимания только одно. И все же, решая судьбу Миклоша Залы, необходимо с учетом его прежних заслуг дать ему возможность начать новую жизнь.

Вики слушала Имре Давида со смешанным чувством, не зная, что и подумать обо всем этом. Во многом она с ним согласилась.

Дошла очередь и до Маклари. Он полистал свои заметки и заговорил неторопливо, обдумывая каждое слово. Он всегда хорошо относился к Миклошу Зале. Об этом говорит хотя бы тот факт, что в конфликте, возникшем в свое время между Залой и Капларом, он сразу встал на сторону Залы, убежденный в том, что инженер действовал из самых лучших побуждений, не помышляя о корыстных интересах. И сейчас его мнение о Зале не изменилось. Прочитав эту пресловутую статью, он сразу подумал, что Каплар является одним из вдохновителей новой акции против Миклоша Залы. Он и самому Каплару сказал об этом со всей откровенностью. Вчера вечером по телефону. Так вот, продолжал Маклари, поскольку он сразу не поверил изложенным в статье фактам, в Бодайк он приехал с намерением помочь Миклошу Зале. Вообще, что касается статьи, совершенно прав Имре Давид. Она действительно полна измышлений и подтасовок и носит явно провокационный характер. Если статья начинается с искажения фактов биографии человека, как же может думающий читатель верить дальнейшим словам автора? Это, в частности, относится к высказыванию Каплара, которое журналист цитирует в своей статье. Уже начинаешь сомневаться: а не вложил ли автор в его уста и свои собственные рассуждения?.. Затем Маклари рассказал, что ему удалось выяснить. Семеро работниц из тех, с кем он побеседовал, в один голос утверждали, что Зала не раз вламывался в душевую, когда они там мылись. Сейчас не время останавливаться на таких мелких деталях, как грубость и несдержанность Залы в отношениях с подчиненными. Заслуживают пристального внимания только два факта, правда, достаточно серьезных. Первый — избиение Пала Зоннтага в кочегарке. Старик утверждает и готов повторить это и на суде, что Миклош Зала несколько раз ударил его, а потом угрожал расправой за то, что тот отказался сжечь мешок пряжи. Зала это отрицает. Свидетелей нет. Тут возникает множество вопросов, но, по мнению Маклари, ни одна из сторон не может дать более или менее убедительных ответов на эти вопросы. Второе — очень тяжелое — обвинение: третьего марта Зала напоил в ресторане Анико Хайду, потом отвел ее домой и там, несмотря на протесты квартирной хозяйки и Пала Зоннтага, запер изнутри дверь ее комнаты и изнасиловал девушку. Заявлять на Залу в милицию она не собирается, хотя здесь, в отличие от предыдущего случая, есть два свидетеля — уже упомянутые Ирма Шиллер и Пал Зоннтаг. Не говоря уже о том, что многие видели, как Зала спаивал девушку в «Синем журавле».

— А что насчет приписок в прядильном цехе? — полюбопытствовала Вики. — Я читала заявление Залы. Выглядит довольно убедительно.

— Это немыслимо, — сказал Чухаи. — Я не могу себе-представить, чтобы Ирен Ауэрбах пошла на обман. Зачем? Ради чего? И потом, она сейчас на фабрике замещает партийного секретаря. Представляете, какой это будет лакомый кусочек для наших противников? Партийный секретарь — жулик! Но если бы даже эти приписки действительно совершались, все равно для нас лучше было бы не раздувать это дело. Над нами же вся страна будет смеяться. Два года в газете писали о фабрике, о том, как там замечательно идут дела, — и вдруг на тебе! Вы только подумайте, товарищи, какой бы это вызвало политический резонанс!.. А что по этому поводу думает Каплар? — повернулся он к Маклари.

— Считает, что это обычная фантасмагория в духе Залы. Но все-таки позвонил при мне главному бухгалтеру Борбашу, поинтересовался его мнением.

— И что же сказал Борбаш? — с любопытством спросил. Имре Давид.

— Сказал, что это чепуха. На фабрике, мол, все в порядке. А рабочая карточка Ауэрбах просто небрежно оформлена.

— Так и сказал?

— Именно так, — кивнул Маклари. — После чего Каплар велел мне не заниматься этим делом, а разобраться с Миклошем Залой.