Валентин Блакит - Возвращение на Сааремаа

- И правильно сделали, а то утонула бы.

- Наверно, - согласилась она. - А там, на острове, видимо, так интересно!

- Да ничего интересного. Как и на берегу.

- А чего сам каждый день ходишь и пропадаешь до вечера?

- Хожу книжки читать. Чтобы никто не мешал.

- А какие книжки? - заинтересовалась она.

- Самые что ни на есть скучные. Учебники. - И признался: - В институт собрался поступать...

- Я тоже хотела учиться... - вздохнула грустно она. - Прошлым летом после школы поступала, но - увы...

- Ниче-его-о, - успокоил. - С первой попытки редко ком! удается.

- Не-ет... - уже совсем печально сказала Айна и не захотела развивать эту тему. - Миша, а на остров пройти можно только в одном месте?Не оставалось сомнений, что Айна не в шутку намерилась идти с ним. Надо что-то придумать, дать задний ход. Хотя, а-а! Пусть сходит, удовлетворит свое детское любопытство - что тут такого? Одно как бы ребята с вышки не заметили. Подумают черт знает что: вот какой наукой занят наш мо­рально устойчивый командир... Ерунда все это! Ничего пре­досудительного произойти не может - он был уверен в себе, а в Айне еще больше, чем в себе. И на вышке теперь никого нет - сменщик проводит плановые занятия...

- Можно пройти только в одном узеньком месте, - отве­тил Айне. - Иди за мной шаг в шаг, иначе можешь ухнуть с головой.

Айна послушно шла за ним вслед, подозрительно погля­дывая на пугающую чернотой глубину слева и справа. Доб­равшись до острова, с неподдельным детским восхищением запрыгала, захлопала в ладошки. Предупредил, чтобы не подходила и не трогала полуразвалившуюся мину.

- Она может бабахнуть? - спросила настороженно.

- Вряд ли... Видишь, совсем поржавела, но лучше не трогать - кто знает, на что способны ржавые рога. Рванет такая махина - мокрое место останется...

Айна с опаской посмотрела на мину, схватила за руку и потащила прочь от этого места. Отпустила и, радостно под­прыгивая, помчалась осматривать островок. Он присел на камень, ожидая, пока она натешится, и думал, что делать: проводить ее назад к берегу и возвратиться или не возвра­щаться - идти на прожектор, забраться на вышку и учить? Склонен был не возвращаться: как и вчера, пропадет день зря.

Прибежала радостная, возбужденная Айна:

- Ой, какая красота! Как интере-е-есно!

Почувствовал, что ее настроение передается ему, был очень доволен, что дал возможность ей порадоваться так по-детски непосредственно, со снисходительной улыбкой старшего спросил:

- И что же интересное тут нашла?

- Ой, все интересно! Во-округ - море-е... - обвела подня­тыми руками, слегка смежив веки. - И мы-ы одн-и среди мо-оря... - И неожиданно спросила: - Миша, а как у вас называ­йся этот остров?- Да никак. Безымянный. Только точечка на карте. А у вас?

- И у нас - никак...

О, мелькнула шаловливая мысль, вскочил на ноги, встал по стойке «смирно», взял под козырек и торжественно-ерническим голосом объявил:

- На правах первооткрывателя с сегодняшнего дня и на все времена эту землю, - обвел рукою островок, - нарекаю именем самой красивой эстонки - Айны!

- Ой!- вскрикнула, захлопала в ладошки Айна, порывисто приблизилась к нему и чмокнула в щеку, смутилась, опустила глаза.

Ее импульсивный поцелуй пронзил до кончиков пальцев, вдохновил на новое ерничество:

- Дарю тебе, прекрасная владычица... - и не узнал своего вдруг подеревеневшего голоса.

- Даришь... - невесело усмехнулась Айна. - Чтобы завтра, как тебя не будет, высекли владычицу уже не хворостиной...

- Я прикажу...

- Приказывают генералы и полковники, Миша... - с грустной иронией прервала его ерничество Айна,- А все выполняют их приказы... - Помолчала задумчиво и через минуту вновь засмеялась озорно: - Ага, а я нашла твой класс! Вот там, в камнях... - Потянула за руку: - Кто быстрее... - Сорвалась и побежала, перескакивая с камня на камень.

Собрался догнать, но через три шага остановился, понимая, что в тяжелых кирзачах ему не угнаться за легкой, как лань, Айной, пошел спокойно, не спеша. Айна сидела в его логове, прислонившись спиной к плоскому камню, смежив веки, и на ее лице блуждала тихая, загадочная улыбка. Не открывая глаз, грациозно подняла вверх изящные, тронутые легким загаром руки:

- Ой, как здесь у тебя хорошо!

Стал напротив, смотрел во все глаза, и все больше восхищала ее совершенная красота - и идеальные черты лица, и цветущее здоровьем юное тело, и пышные волосы, ниспадающие на грациозную нежную шею. Подумал: да живи она не здесь, а где-либо в городе, - отбоя не было бы от женихов и ухажеров, толпами преследовали. От этой мысли почему-то кольнуло непонятное, смешное, глупое чувство ревности