Эрик Нойч - Мир на Востоке

Дипольд изо всех сил старался им помочь и наконец, после многочисленных телефонных звонков, нашел каких-то частников. Гостей поместили в Мегдешпрунге — старинном постоялом дворе на берегу Заале, где еще во время осады Магдебурга останавливались офицеры Тилли [9] Тилли Иоганн (1559—1632) — полководец в эпоху Тридцатилетней войны. . Совсем недавно постоялый двор был отреставрирован и теперь служил комбинату ведомственной гостиницей.

После того как инженер Дортас познакомил маленькую делегацию с заводом и подробно рассказал об айзенштадтском методе, гостей пригласили поужинать в отдельном кабинете ресторана Дома культуры, предварительно строго предупредив того самого не в меру усердного официанта, чтобы в присутствии западных немцев он не называл всех товарищами.

— Должен вам сказать, — начал де ла Мотте после того, как все уселись за столик, — что увиденное здесь произвело на меня сильное впечатление. Этот низкошахтный метод столько обсуждался в теории, а вы на практике добились весьма ощутимых результатов, заложили основу, так сказать, целого направления… — Кестен поспешил подтвердить его слова, да и другие два западногерманских инженера, приехавшие в Айзенштадт поездом, согласно кивнули.

— Не могли ли бы вы, коллега Дортас, ответить нам на несколько вопросов? Ну, например, каковы результаты ваших исследований состава шихты?

— Охотно отвечу. — Дортас, разумеется, знал, что западные коллеги еще очень слабо знакомы с методом добычи металла в низкошахтных печах, потому-то они и приехали в Айзенштадт. — Принцип выплавки очень прост и сводится к следующему…

Но в этот момент его довольно-таки бесцеремонно перебил официант. И на сей раз облаченный в черный смокинг, он, ловко снуя у столика, подал жаркое, откупорил еще две бутылки знаменитого «Линденблатта» и, разливая вино по бокалам, произнес:

— Господа, прошу вас, прервите разговор, чтобы в полной мере насладиться фазаном. Это редкое блюдо приготовлено на самом высоком кулинарном уровне. Фазан вымочен в соусе из мадеры с добавлением джина, приправлен можжевеловой настойкой. Блюдо, должен заметить, для истинных гурманов. Сейчас жаркое как раз той температуры, какая необходима, чтобы в полной мере ощутить все его вкусовые качества.

Фриц Дипольд выслушал эту тираду в некоторой растерянности, он и не подозревал, что о еде можно говорить с таким пафосом.

Заметив удивление директора, гений сервировки умолк, не зная, как его расценить: как одобрение или, наоборот, порицание.

— Или я не прав, това… — но тут же, спохватившись, поправился: — господин директор? — И, не дожидаясь ответа, исчез за бархатной портьерой.

Дортас, явно смущенный этой сценой, молча поправлял красную бабочку.

Де ла Мотте рассмеялся и с легкой иронией в голосе спросил Дипольда:

— У вас теперь в рабоче-крестьянском государстве все официанты так разговаривают?

— Нет, конечно, — ответил Дипольд. — Просто раньше он служил у графа, в замке на Заале, прямо напротив вашей гостиницы. Поэтому он так высокопарно выражается. Когда господин граф перебрался на Запад, мы пожалели беднягу и устроили сюда.

После этого небольшого интермеццо между инженерами снова завязался профессиональный разговор о гранулированности шихты, о недавно полученном в Лауххаммере высокотемпературном буроугольном коксе, о горючих компонентах, и Дипольд, слушая все это, спрашивал себя, какую, собственно, пользу может получить его комбинат от этого внезапного, скорее не визита, а наскока западных немцев.

Дипольд вновь прислушался к общему разговору. Кто-то из западногерманских инженеров коснулся происшедшего на заводе полгода назад несчастного случая. Дортас, как всегда вежливый и корректный, объяснил: да, один рабочий действительно упал и разбился насмерть. Его, как начальника цеха, привлекли к суду…

Зачем он поддерживает с ними этот ненужный разговор, думал директор. Вот когда бы этот официант с его дурацкой болтовней оказался кстати…

— Да что вы говорите? — удивился Кестен. — Я ведь, знаете, уже больше двадцати лет работаю в металлургии, еще в тридцать восьмом году у Хеша в Дортмунде предложил заменить добавки известняка эквивалентной массой извести. О результатах моих тогдашних экспериментов вы можете прочесть в журнале «Металл и сталь»… Меня поражает ваша здешняя, прямо скажем, странная щепетильность. Это же просто какое-то непонимание реальной действительности. Ну, погиб один человек… Моя нынешняя фирма, «Клекнер-Гумбольдт-Дейтц АГ», сейчас готовится основать филиал в Бразилии. И если там будет создаваться комбинат, подобный вашему, заранее ясно, что человеческих жертв не избежать.