Люсинда Райли - Сестра ветра

Я была потрясена, каким обыденным тоном поведал мне Феликс о том, что он знает обо всех скелетах в своих семейных шкафах.

– И ты ни разу не проговорился о том, что знаешь? Не поделился ни с кем столь ценной информацией?

– Знаешь, некоторые секреты все же лучше хранить в секрете. Так я думаю. А ты как считаешь, дорогая? Ведь тебе же, как никому другому, хорошо известно, что не столь уж и важно, где и как ты появился на свет. И от кого… Главное, кем ты станешь впоследствии. Удачи тебе на концерте. – С этими словами Феликс коротко попрощался со мной взмахом руки и исчез за дверью, ведущей со сцены.

В половине седьмого на мой мобильник пришло сообщение от Стар. Они с Ма уже на месте и ждут меня. Я отыскала Тома в зеленой гостиной, которая одновременно служила и комнатой отдыха для музыкантов, и мы оба заторопились по коридору на выход. Я откровенно нервничала, еще не вполне представляя себе, как стану знакомить своих родных с обретенным братом-близнецом.

– Ма! – перешла я почти на бег, увидев издали знакомую фигуру. Как всегда, сплошной французский шик. Безупречного кроя пиджак от Шанель из буклированной ткани и строгая темно-синяя юбка.

– Алли, родная моя, как же я рада видеть тебя! – воскликнула она, заключая меня в свои объятия. На меня пахнуло знакомым запахом ее парфюма, который всегда ассоциировался в моей памяти с состоянием покоя и чувством полнейшей безопасности.

– Привет, Стар! – обняла я сестру. – Замечательно, что смогла вырваться к нам. – Я повернулась к Тому. Тот во все глаза таращился на мою сестру. Как говорят в таких случаях, даже челюсть отвисла. – Прошу любить и жаловать! Это Том, мой недавно обретенный брат.

Стар глянула на Тома и застенчиво улыбнулась.

– Здравствуйте, Том, – сказала она.

А я в это время толкнула брата локтем, чтобы он тоже что-то сказал в ответ.

– Да, здравствуйте, – растерянно пробормотал он. – Безмерно счастлив познакомиться с вами, Стар. А вы, наверное, Ма… То есть я хотел сказать, Марина.

Я недовольно нахмурилась, глянув на Тома. Что это с ним такое творится? Обычно он щедр на всякие любезности при знакомстве, но сегодня его словно подменили. Я даже немного обиделась на него. Не сумел представиться моим как положено. Что за дела!

– Мы тоже очень рады познакомиться с вами, Том, – откликнулась Марина. – И спасибо вам, что заботились все эти месяцы об Алли.

– О, мы взаимно заботились друг о друге, – рассеянно ответствовал Том, по-прежнему не сводя глаз со Стар.

В этот момент по громкоговорителю прозвучал сигнал для оркестрантов занять свои места на сцене.

– К сожалению, нам пора. Увидимся после концерта прямо в фойе, – сказала я и добавила: – Боже! Я так нервничаю. – Вздохнула и расцеловала Ма и Стар.

– Все будет хорошо, милая, – приободрила меня Ма. – Все у тебя получится как надо. Я уверена в этом.

– Спасибо! – Я помахала им рукой и заторопилась по коридору вслед за Томом. – Ты что, язык проглотил? – набросилась я на него, когда мы отошли чуть подальше.

– Боже мой! – восхищенно воскликнул Том. – Твоя сестра… Да она же настоящая красавица. Согласна?

Больше ничего путного от него так и не удалось добиться. Я проследовала за Томом на сцену и присоединилась к другим музыкантам, приготовившимся выслушать последние указания и напутствия от Эндрю Литтона.

* * *

– Как же я волнуюсь, – прошептала я Тому, когда ровно в семь двадцать семь мы гуськом вышли на сцену и заняли свои места в оркестре. Раздались громовые аплодисменты. – Он до сих пор трезв. А мне ведь говорил, что ему лучше играется на пьяную голову.

Том издал короткий смешок, глянув на мое озабоченное лицо.

– Сказать по правде, мне искренне жаль Феликса. Бедолага! Вечно ему не везет. Но ничего… Впереди у него все первое отделение плюс антракт. Так что у нашего папаши еще есть время выправить ситуацию. А сейчас, – Том тоже перешел на шепот, – гони прочь все свои страхи и сомнения, Алли. Насладись в полной мере незабываемым, поистине неповторимым моментом в семейной истории Халворсенов… Или Григов… Люблю тебя, сестренка! – добавил он с широкой улыбкой, после чего каждый из нас уселся на свое место.

Я расположилась среди духовиков. Через три минуты с небольшим мне предстоит подняться со стула и сыграть на флейте первые четыре такта «Утреннего настроения» Эдварда Грига. А ведь правильно сказал мне Феликс. Какая разница, чья кровь течет в наших жилах? Главное – что я появилась на свет, получила свыше драгоценный дар жизни, а уж дальше мне самой решать, как распорядиться этим даром и собою тоже.