АlshBetta - Мужчина без чести [СИ]

— Я… — немного нахмурившись, он в который раз с болью отмечает, что главная суть праздника — командные соревнования мужчин, в обязательном порядке по пояс оголенных. — Я не буду участвовать в гуляниях. Посмотрю с трибуны.

Миссис Кафф вежливо кивает.

— Это хорошее решение, Эдвард, — говорит она, — оттуда как раз лучше всего видно.

Конечно…

— Она расстроена…

— Изабелла?

— Да, — он понуро кивает.

— Расстроена вашим решением?

— Тем, что я не буду участвовать, — Каллен сглатывает, на пару секунд оторвавшись от глаз женщины и посмотрев в окно, на постепенно розовеющее небо, — в прошлом году мы заняли второе место, и я обещал ей выйти на первое…

— Эдвард, это было год назад. Я уверена, что она поймет вас сегодня.

— Ей неприятно. Она поймет, но ей неприятно! — Эдвард жмурится. Впервые после, казалось бы, двух дружелюбных, спокойных сеансов, сменивших прежние — с криками, слезами и проклятиями в адрес Пиджака, — в груди собирается горечь.

И тогда миссис Кафф начинает говорить. Ровным и успокаивающим голосом она объясняет свою точку зрения, потом, для большего подтверждения, подкрепляет его частями прежних рассказов Эдварда о жене (которые, как оказалось, все помечены на ее листике) и, в завершение, предлагает убедиться, перевернув ситуацию на себя. Попробовав встать на место девушки.

В этот момент, наконец набравшись смелости, Эдвард и озвучивает причину, по которой пришел. После глубокого вдоха, разумеется:

— Вчера я захотел ее.

— Захотели как?..

— Как женщину.

Она не удивлена. Ожидала? В любом случае, кивает, предлагая продолжить.

— Она переодевалась, после того, как уложила Алису спать. В эту пижаму… и я открыл дверь.

…Этот глубокий вдох дается сложнее. При всем доверии, казалось бы, подтвержденном уже не раз, Эдвард почему-то чувствует себя как на первой сессии. Еще только не краснеет.

— Вы рассказали Изабелле об этом? — интересуется миссис Кафф.

Каллен нервно усмехается.

— Нет. Конечно же нет…

А сказав, вспоминает недоумение в глазах жены, когда попросил ее не обнимать его, и то, как провел всю ночь, уткнувшись лицом в подушку и лежа на животе. Благо хоть кошмара не было, хотя напоминания, конечно же, не ускользнули.

— В таком случае, для начала вам лучше откровенно поговорить.

Эдвард кусает губы.

— У нее были тяжелые роды. Я не хочу, чтобы ей снова было больно… даже если она согласится, я знаю, что ей не будет хорошо…

Он берет паузу. Он поднимает глаза на женщину.

— К тому же, я не знаю, смогу ли… если все это… если как с Пиджаком…

Он все говорит. Все свои опасения, свою боязнь. Говорит, все крепче сжимая подушку и молясь о том, чтобы прогресс, полученный за почти год сессий, чтобы рождение дочери, ставшее главной отправной точкой к выздоровлению, не пошло прахом из-за этой неожиданно возникшей проблемы. Миссис Кафф уверяла, что он строит себе опору, когда признает очевидные факты из прошлого и обсуждает их, отпуская. Но порой Эдварду кажется, что вовсе не бетон под ногами, а стекло. И от любого неверного шага…

— Я понимаю вас, — дождавшись, пока он закончит и, на всякий случай, подождав еще чуть-чуть, начинает доктор, — я понимаю вашу боязнь и ваши опасения, Эдвард. Разумеется, для вас это нелегко после всего, что было прежде, и это просто замечательно, что вы заботитесь об Изабелле. Я не могу с точностью сказать, какой крепостью обладает ваш брак и возможна ли полная асексуальность без вреда для отношений. Но, Эдвард, глядя со своей точки зрения, подкрепленной нашими разговорами с прошлых сеансов, мне кажется вполне допустимым то, что какое-то время — начиная с этого момента, например, — вам обоим будет сложно вернуться в постель. К тому же, рождение девочки отнимает много сил и времени… и это нормально. Все, что с вами происходит, нормально, закономерно.

Она ненадолго прерывается, глядя на него исчерпывающим голубым взглядом. Убеждает в том, что говорит, и дает время осмыслить, переварить услышанное.

А потом, как по невидимому сигналу, продолжает:

— Но в любом случае, откровенный разговор — лучшее решение любой проблемы. Если обсудить вдвоем, подумать, высказаться — будет проще. Куда проще, чем вы думаете, даже если тема, как эта, интимная и сложная. Вы живете вместе больше семи лет, Эдвард. Вы знаете друг друга куда лучше, чем кто-либо. И уж тем более чем я.

— Стоит попробовать?.. — его сомнение так же очевидно, как снежное покрывало на земле в январе.