АlshBetta - Первое Рождество Натоса и Ксая [СИ]

Ксаю все можно…

Все началось с одного стеклянного шарика.

…Шариком все и закончилось.

Разомлевший от неспешной прогулки с новыми родителями по магазину, с удовольствием обхвативший свою большую пачку медовых хлопьев с забавным желтым утенком, Танатос и подумать не может, что ждет его на кассе.

Он безмолвно смотрит на то, как father выкладывает остатки товара на черную ленту, как Ксай помогает ему, то и дело с обожанием касаясь пальцами коробки своих паззлов, а Хорошая, ровно в это же время, решает одеть младшего сына. Забирает у мужа металлическую тележку, вывозя ее за пределы кассовой линейки. К мальчику.

И тут же, не успевает она даже как следует развернуться, супермаркет оглушает писк. Красные фонарики на штрих-код рамке мигают, извещая о непробитом товаре, а лицо Эсми вытягивается.

Кассирша останавливается, вопросительно глядя на mother.

Она поднимает куртку Ксая, затем куртку Доброго, оставшиеся на дне тележки, и потом касается пальцами одежды Натоса.

У того, едва она это делает, останавливается сердце, а холод обхватывает тело стальными когтями.

Малыш, подавившись своим соком из пакетика, вздрагивает всем телом. Ему вспоминается, что маленький бугорок левого кармашка из себя представляет. И что он, этот самый шарик, так и не выложил… взял…

— Лайл? — Эсми оглядывается на мужа, но тот не менее удивлен, чем она. В своем темно-бордовом свитере, с сеточкой морщинок у глаз, он всматривается в куртку младшего сына.

Достаточно быстро, миссис Каллен нащупывает причину недовольства аппарата.

— Эммет… — она, в замешательстве, достает из его кармана шарик. Непробитый, естественно, с уникальным штрих-кодом, который не снят.

— У вас есть чек за него, мисс? — хмуро осведомляется кассирша, — или он, возможно, не ваш?

Танатос всхлипывает, прикусив губу. Сок из его ладошек с негромким плеском падает на пол. Трубочка теряется где-то за мусорной корзиной.

— Это мой.

Алексайо, уверенно выступив вперед, ответно, вместе с матерью, касается шара руками.

— Твой? — Карлайл хмуро изгибает бровь.

Натос всхлипывает.

— Я подсунул его Эммету, чтобы потом забрать себе, — не сбиваясь, ровным и спокойным голосом, якобы все объясняющим, произносит Ксай, — я готов понести наказание. Я его забрал.

— Ребенок пытался украсть снежный шар? — женщина за кассой гневно сверкает глазами. — Ну и воспитание…

Эсми, нахмурившись, встает перед сыном. Загораживает и его, и шарик.

— Мы сами разберемся с воспитанием. К тому же, я уверена, это случайность.

— Случайность? Я позову охрану!

— Не надо никого звать, — вступая в игру, Добрый, на глазах Эммета, вынуждает Хорошую и Каллена-старшего отойти в сторону. Он забирает из руки Эдварда шарик, возвращая его кассирше, а тележку с куртками выкатывает подальше от пластиковых рамок. — Дети есть дети, мисс. Предлагаю следующее: мы берем один сувенир, а платим за два.

— Мистер!.. — кассирша, возмущенная едва не свершившейся кражей и тем, как беспардонно глядит на нее мальчик с аметистовыми глазами под черными ресницами, отрицательно качает головой.

— Три сувенира, так и быть три, — спокойно продолжает гнуть свою линию Добрый, — и мы разойдемся.

Тем временем, Эммет, вжавшись в металлическую тележку, не мигая глядит на Ксая. На его собранность, серьезность, эмоции, что всегда под контролем. Брата выдают — и то, только ему — чуть трясущиеся кончики пальцев. Но Алексайо прячет руку в карман, пока второй якобы поправляет свитер, и сглатывает. Весь свой страх.

Он за него вступился. Снова.

— Все, Эдвард, — Эсми, пустившая в голос недовольства, похлопывает сына по плечам. Требует отойти от кассы.

Кассирша, выбивая чек, мрачно усмехается. Без юмора.

— Идите ко мне, мальчики, — mother, крепко перехватив руку Танатоса, а затем и Ксая, становится как раз напротив вывески детского коктейль-бара в торговом центре.

Эсми выглядит раздосадованной, ужаленной и, в то же время, грустно-удивленной. Ее темное шерстяное платье почти слилось по цвету с оттенком глаз, а высокие черные сапоги оттеняют волосы детей. Хорошая и решительна, и потеряна.

Это же ощущает Алексайо.

— Я отнесу вещи в машину, — Карлайл, забрав горе-шарик в один из пакетов, кивает на парковку, — подождите меня в кафе. Думаю, нам надо поговорить, дети.

Натос сжимается, низко опустив голову, и его глаза снова начинает жечь.

Они обидели Доброго… он обидел.

— Как скажешь, — не споря, Эсми увлекает сыновей в сторону бара.