АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Заканчиваю со своей задачей, поднимаясь, чтобы помыть руки. Увлекшись строительством, они даже не замечают моего ухода. Зато кое-что замечаю я. Присев на берегу, окунув руки в прозрачную воду, с нового ракурса вижу чересчур знакомую картинку.

… Как Эдвард в специально вырытое углубление, зачерпывая своими большими ладонями воду, наполняет импровизированное озеро.

… Как Джерри смеется, украшая только что законченную башню камушками, найденными возле веранды.

Ветер перемешивает их голоса, пролетая мимо. Уносится в безоблачное небо мимо меня, позволяя вдоволь насладиться приятным звуком. От проблеснувшего особенно яркого луча солнца, океан становится лазурным…

Дежавю? Или как там это называется?..

Я вздыхаю, пробуя вспомнить — морской воздух проникает в легкие. Ответ находится. Быстро.

Это сон! Тот самый, что снился мне в ночь отравления Эдварда. И вода, и солнце, и песок, и замок, и Каллены — все совпадает! Единственное, чего не достает — желтое ведерко. Но, помнится, в недрах чемодана я видела что-то на него похожее…

Неужели сбылось?..

— Белла! — Эдвард окликает меня, заметив столь пристальное разглядывание. Кивает на мокрый песок под ногами, а после — на парочку трещин в основании их грандиозного строения.

Усмехнувшись сама себе, приношу скрепляющее средство, присаживаясь рядом.

Джером тут же хвастается вырытым папой озером, предлагая мне наощупь убедиться, что вода настоящая.

А Эдвард тем временем произносит, закончив укрепление фасада замка:

— Grazie, belle.

… Сбылось. Это точно он.

Спасибо.

Возможно ли дать определение слову «счастье»? Ну или хотя бы попытаться это сделать?

Я не знаю, как бы ответила на этот вопрос раньше. Не знаю, представляла ли себе вообще, что смогу рассуждать о таком, засыпая в комнате с лиловыми обоями и комодом с двадцать пятью золотыми ключиками вместо ручек. Наверное, даже войдя впервые в зеленую дверь с двумя иероглифами, не догадывалась, чем это кончится. Не представляла, какой билет вытащила и что получу чуть позже…

Зато теперь знаю. Представляю. Вижу.

Счастье — это улыбка. Улыбка Джерома, наполненная детской радостью и улыбка Эдварда — кривоватая, искренняя, вдохновляющая.

Счастье — это смех. От удачной ли шутки или просто потому, что настроение сегодня коснулось верхней планки — не важно. Я обожаю его.

Счастье — это безмятежность. Когда на пудреном песке ветер легонько колышет твои волосы, когда на веранде ты пьешь лимонад, глядя на потрясающий закат, когда рядом — близкие люди, которые не дадут тебя в обиду.

Они переглядываются, наблюдая за твоей реакцией, держат тебя за руки и вместе разделяют восторженность красивым видом. Впрочем, совершенно неважно, где ты находишься. У океана ли, в поле, в роскошном доме — главное, чтобы они были там же. Были с тобой и с тобой вместе проводили свое время.

Счастье — это семья. Крепкая, нежная, любящая семья, о которой никто не пишет в еженедельниках и о которой не говорят по телевидению. О таком в принципе не говорят — оно слишком дорого, чтобы лишиться его. Оно — на вес золота. И этим все сказано.

Так что, думаю, точного определения для счастья не существует — оно для каждого свое, каждый сам вправе решать, как хочет назвать подобное ощущение. Нет сомнений лишь в одном: оно чертовски приятно и почувствовав его однажды, забыть уже невозможно. Всю жизнь после этого момента мы стремимся к тому, чтобы вернуть такое ощущение.

Вспоминать счастливые моменты — лишь часть этого пути. Но для меня всего-то три месяца назад оно было ключевым звеном. Потолком.

Черничный пирог с мамой — пропало. Там, за гранью реальности.

Фотография с клоуном, прогулка на пони — с папой — пропало. Растворилось в небытие.

Последний день рождения как «малышки Беллз»… торт, свечи, плюшевый олень в подарок — пропало. Нет и не будет больше.

Это — мое счастье. И его, ночуя в одной постели с Джеймсом, надевая золотое колечко на палец, садясь в синюю «Ауди», дабы ехать в особняк Маркуса, оставалось только вспоминать.

Я была уверена в том, что ничего хорошего ждать больше не приходится — я сама отрезала себе этот путь семнадцатого декабря.

Но наши мысли — вещь непостоянная, и очень часть они меняются крайне неожиданно и внезапно. Иногда даже не удается понять, что это во благо.

Зато потом…

Мечтательно улыбаюсь, поправляя подушку и разглаживая малость сбившееся покрывало.