АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Два безответных на данный момент вопроса формируются сами собой: какого черта Белла промолчала? Не видела?

— Да. В её спальне.

— И о чем записка?

Не тратя лишнего времени, Джаспер выуживает аккуратно сложенный вчетверо листок, протягивая его боссу. Раскрывая злосчастную бумагу полностью, Эдвард едва не разрывает её, как и фотографии, на части.

Читает.

Поджимает губы на словах о сожалении, скалится, обнаружив рассказ об обязательной помощи от Марлены в любом случае, какой только представится. Но апогеем становится адрес. Те самые «координаты», предложенные женщиной.

Они ему знакомы. Они убедительны. Они не меняются вот уже десять лет, а потому ошибаться Эдвард никак не может.

— Адрес Кая, — процеживает он сквозь зубы, — Рыба знает о ребенке?

Хладнокровию в бархатном голосе можно позавидовать.

— Несомненно, не знает, что он ваш.

Подобный ответ ничуть не успокаивает. Даже не глядя на уверения Хейла.

План в голове Эдварда формируется за несколько минут. Напряженно изучая взглядом деревянный пол, он выбирает из двух путей наиболее верный. Теперь уже бескомпромиссный и безжалостный. Как и полагается. Как и ожидают от Smeraldo.

— Отдашь кому следует указания убрать обоих… нет, пусть стреляют всех. В доме и возле дома — только без лишнего шума.

— Мирное население?..

— Они не сильно обеднеют, — Каллен кивает, окончательно подтверждая свои слова. Краем глаза касается не до конца задвинутой полки с разорванными фотографиями и шумно выдыхает.

— К Кашалоту тоже следует кого-нибудь отправить. Он заигрался.

В прошлый раз попытка провалилась, но в этот накладки точно не будет. Он лично проследит.

— Лорен наверняка в Вольттере.

— Тем лучше, — Эдвард пожимает плечами. Оборачивается к Джасперу, оставляя в покое стол, немного смягчая тон:

— Сегодня в девять мне нужен самолет — ориентир на Сантьяго. Если планы изменятся, я сообщу пилотам позже.

Джаспер выглядит немного удивленным.

— Во время вашего отсутствия мальчик останется под присмотром Изабеллы? — нерешительно интересуется он.

— Никто нигде не останется, — задумчиво глядя на туманную дымку, стелящуюся по темным клумбам, качает головой Эдвард. — И ты тоже. Как только мы взлетим, на четыре дня можешь быть полностью свободен.

— Вы все же решили уехать?

— Так безопаснее для Джерома.

— Верно, — примирительно соглашается Хейл, прищурившись, — я могу идти?

Получая согласие, покидает кабинет быстрым и довольно радостным шагом (несмотря на все желание скрыть это и сохранить нужное лицо).

Эдвард ещё раз выглядывает в окно. Ещё раз вздыхает.

Какая же все-таки необычайно быстрая и изменчивая жизнь: решить возникшую с советом Флинна проблему оказалось куда проще.

Только вот ведущую роль в решении изменить планы сыграл вовсе не страшный атеросклероз (неприличное слово, ей-богу), не просьба Беллы, а война в рядах обыкновенной итальянской мафии…

Banalità. [7] Banalità — банальность.

Мелкими каплями недавно начавшийся дождь неслышно ударяет по лобовому стеклу. Тонкими струйками вода, подчиняясь сумасшедшей скорости, с которой мы едем, ползет вверх. Думаю, стрелка спидометра скоро приблизится к двумстам километрам. И Джаспер, судя по всему, уменьшать это число вовсе не намерен — до аэропорта по приказу Эдварда надлежит добраться как можно скорее.

До аэропорта…

Проснувшись этим утром мне одновременно страшно хотелось и отчаянно не желалось видеть Эдварда. Вопреки здравому смыслу, смущение после вчерашнего накатывало огромными волнами без конца и края. Мне по-настоящему стыдно за эту истерику. Он не должен был её видеть. Но тогда, если бы мужчины не оказалось рядом, как бы я пережила эту ночь?..

Впрочем, желание исполнилось. Мистер Каллен вернулся в детскую лишь тогда, когда я более-менее взяла себя в руки и успела даже умыться. Впервые за последние две недели в восемь часов утра спать не хотелось…

Неслышно закрыв за собой дверь, он, не извещая о своем приходе, совершенно спокойно устроился на белом кресле, задумчиво глядя в окно.

Думаю, говорить, что его появление было для меня, закрывшейся в ванной, неожиданным, не стоит. Вздрогнув, я с трудом заставила губы выдавить улыбку.

Похоже, напугать меня в его планы не входило.

— Извини.

— Ничего страшного… — рассеяно размышляю над тем, что могу и должна сделать, все ещё оставаясь на пороге комнаты.