АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Короткий вдох дает мужчине возможность продолжить, не сбавляя громкости голоса.

— Сколько раз видит своего ребенка нормальный отец? Пять? Десять? В день! Я вижу Джерома два раза в неделю! Всего ДВА!

Суббота и воскресенье. Слова Марлены о выходных…

— Каждый раз… Каждый раз, когда я приезжаю, мне приходится думать, нет ли сзади «хвоста»! Я меняю машины каждую неделю! Попадание с одним номером — провал. Если кто-нибудь, хоть кто-нибудь узнает о нем, это будет концом! Для нас обоих!

Эдвард резко выдыхает. Его глаза распахиваются, а тело передергивает.

— Я защищаю его, как могу! Вся охрана, что традиционно должна ездить со мной, стоит здесь, в каждом квадратном метре! Все самые проверенные люди, самые нужные — здесь! Убирают, стирают и кормят… Джерома!

Мой похититель дышит так часто, что и мое собственное дыхание невольно ускоряется.

Вникаю в смысл его слов, боясь прервать тираду во избежание полной катастрофы. Каждая фраза будто выстреливает. Громко, ясно и… болезненно.

— А самое отвратительное, — продолжает мужчина, — что Она постоянно рядом! Делает все, чтобы отобрать его у меня! Она жаждет смерти Джерома, Белла! Ждет, верит, не сдается!..

Его глаза наливаются кровью.

— С чаем она виновата…

Эти слова приводят меня в замешательство и одновременно добавляют ужаса к уже полученному страху.

Она? С чаем?

— Ирина?

— Ирина… — шипя, произносит Эдвард.

Он правда считает, что его бывшая и мертвая жена смогла как-то повлиять на события в мире живых людей?..

Господи…

— Эдвард, чай не остудила Марлена. Я не проверила…

Неужели это не очевидно?

— ИРИНА! — упрямо рявкает Каллен, и со всей силы, прежде чем я успеваю хоть что-то сделать, ударяет кулаком о камни. Снова.

Это и служит апогеем его тирады.

Рвано вздохнув, мужчина прижимает руку к груди, накрывая её сверху второй ладонью.

Его лицо перекашивает от боли.

С Ириной разбираться будем позже…

Стараясь убедить себя, что худшее позади, и теперь на лбу Эдварда не написано «взрывоопасно», подхожу к нему ближе.

Стрельнув колючим взглядом, мой похититель молча велит оставаться на месте.

Игнорирую приказ.

— Давай я посмотрю, — протягиваю руку к его.

Ничего не отвечая, мужчина качает головой.

— Эдвард, пожалуйста…

— Ты ничего не знаешь, — стискивая зубы, говорит он.

— Я знаю, что хочу помочь, — просительно гляжу на него, — покажи, пожалуйста.

Благо, теперь он не упирается. Видимо, решимость проиграла боли в этой схватке.

Осторожно обвиваю пальцами его пострадавшую руку, наблюдая за тем, как сочится из сбитых костяшек свежая кровь.

— Пошевелить можешь? — озабоченно глядя на бледную кожу, спрашиваю я.

Длинные пальцы нехотя вздрагивают.

Я облегченно выдыхаю.

— Значит, перелома нет, — отрываюсь от ладони Каллена, переводя глаза на его лицо. Внимательное ко мне, уже менее красное, чем раньше. Подрагивающие вены ещё не скрылись, но уже близки к этому. В малахитах ослабевает огонь, вызванный яростью. Даже дыхание — и то постепенно выравнивается.

Делаю контрольный вдох, прежде чем сказать желаемое.

— Мне очень жаль, что все так случилось, — припоминая куски его рассказа, говорю я, — и я очень рада, что ты можешь обеспечивать защиту Джерома и любить его так сильно одновременно. Будь уверен, для Джерома нет и не будет человека, способного сравниться с тобой по значимости. Его побег произошел по своду неприятных обстоятельств, но никак не потому, что ты плохой родитель. Я была не права, когда сказала, что он не заслужил такого отца.

— Папу, — слегка обиженным тоном исправляет Эдвард, хотя смотрит на меня с явными проблесками признательности.

— Папу, — улыбаюсь, осторожно поглаживая пальцами его пострадавшую руку. Не совсем понимаю, в чем разница, но если он так хочет, почему бы и нет?

Самое главное, что буря улеглась.

Мир восстановлен.

Теперь мне известно больше, чем раньше.

И эти знания помогут мне в самом недалеком будущем.

Несмотря на то, что по прогнозу синоптиков была обещана хорошая, солнечная погода, небо Вольттеры затянуло тяжелыми тучами. Над древними стенами уже сверкали молнии, а дождь, пока ещё маленький, но уже начавшийся, грозился утопить мрачный город в своей пучине.

В зеркальном зале их было трое. Трое над всем миром.

Двое мужчин и одна прелестная блондинка, по личику которой никому бы не было понятно, что это очаровательное создание делает с людьми, перешедшими дорогу своим господам.