Кейси Уэст - Возможно, на этот раз [litres]

– Нет, вы оба тут ни при чем, – сказала я, переводя взгляд с Эндрю на Мику. – Честно. Дело во мне. Дело в том дурацком альбоме, в котором нет ничего стоящего и достаточно уникального, чтобы куда-нибудь подать. Я просто должна немного разобраться в себе, и Нью-Йорк мне для этого не нужен.

Мика положила голову мне на плечо.

– Ты прекрасно разбираешься в себе. Лучше, чем тебе самой кажется.

Я рассмеялась.

– Эти два предложения противоречат друг другу, и именно об этом я и говорю.

– Так что, получается, ты примешь ту стипендию? – спросила Мика. Месяц назад она бы, наверное, радовалась этому, но сейчас от этой радости не осталось и следа.

– Думаю, да.

– Я сейчас вернусь. – Мика вдруг вскочила и понеслась за угол. Голос моей мамы, поющей уже совершенно другую песню, прозвучал и снова затих, когда дверь открылась и закрылась.

Эндрю стоял рядом молча. Он вопросительно показал пальцем в сторону качелей, где только что сидела Мика. Я кивнула, и он сел.

– Это твой папа звонил? – спросил он.

Точно, мой папа. Я почти успела забыть, как неприятно закончился наш разговор.

– Да.

– Все нормально?

– Не знаю. В последнее время очень много стало мне ясно, и некоторые вещи сложновато принять.

– Думаю, это значит, что мы взрослеем. – Он произнес это в шутку, но в его словах была доля правды. Я думала, в этом и заключался процесс взросления: когда ты начинаешь видеть истинную природу вещей, а то, что тебе хочется. Прямо как с тобой, Эндрю, хотелось мне сказать. Я много чего хотела, но реальность была другой – и в будущем наши пути должны были разойтись.

– Ты такая грустная, – сказал он, накрыв мою руку своей. – Я могу что-нибудь сделать?

– Я не грустная, – сказала я, поднимая на него взгляд. Его голубые глаза смотрели очень пристально. – Просто пытаюсь быть реалисткой… Мне просто нужно… Твои глаза очень отвлекают. Тебе надо срочно смыть подводку.

Он улыбнулся. Я повернула руку ладонью вверх и переплела наши пальцы.

– Прости, что весь этот год вел себя, как говнюк.

Я улыбнулась.

– Аналогично. Я рада, что теперь мы друзья.

Он опустил взгляд на наши руки.

– Я тоже.

Друзья, твердо сказала я себе. Мы можем просто оставаться друзьями.

Из-за угла послышалось топанье Мики по деревянному крыльцу. Я отпустила руку Эндрю и повернулась к ней, когда она завернула за угол. В руках она несла мой альбом, лицо у нее было взволнованное.

– Только не сердись! – попросила она. – Знаю, ты никому не разрешаешь его брать. Но может, мы сможем тебе помочь? Позволь нам помочь.

Я нахмурилась.

– И как вы мне поможете?

– Может быть, мы полистаем его. – Она кивнула в сторону Эндрю. – Скажем, что выделяется, что кажется нам уникальным.

Инстинктивно мне захотелось спрятаться в кокон и закопать альбом где-нибудь на заднем дворе под ивой, но это было больно уж драматично. Это был плохой инстинкт, моя гордость. Не было ничего плохого в том, чтобы позволить людям помочь.

– Окей, – тихо сказала я.

– Да? – спросила она взволнованно.

Я кивнула.

Она подошла к качелям и жестом приказала нам потесниться:

– Так, двигайтесь, двигайтесь.

Качели были маловаты для троих, но Эндрю сдвинулся вправо, как только мог, и откинул руку на спинку, чтобы освободить еще больше места. Я придвинулась к нему ближе. От него приятно пахло свежим бельем и мускусным одеколоном. Мика села слева от меня и положила альбом мне на колени. Потом они с Эндрю наклонились вперед в ожидании.

– Короче, тут все очень неаккуратное, я рисую первое, что придет в голову в порыве вдохновения, без какой-либо логики и смысла, – быстро проговорила я, сжимая альбом в руках.

– Не тяни, – сказал Эндрю.

– Да, мы хотим узнать, что происходит в твоем беспорядочном мозгу, – заявила Мика.

– Ты не помогаешь, – сказала я.

Она слегка пихнула меня плечом, и я открыла альбом.

На первой странице был набросок, который я нарисовала еще года два назад: стандартная юбка-карандаш и свободная блузка. Ничего особенного, но работа добротная. Я помнила, как вырисовывала на ней каждый штришок. Я перевернула страницу, на следующей была приклеена вырезка из журнала с розовым платьем, которое мне понравилось. Я даже уже не помнила, почему оно нравилось мне. Оно было симпатичное, но совсем не в моем стиле. Мика и Эндрю совсем притихли, и я подумала, что они, видимо, ждут, когда я спрошу их мнения. Но для этого я слишком нервничала.

Я продолжила листать. Содержание дальше не сильно отличалось: кучи страниц с набросками, вырезками из журналов или кусочками ткани. Мика еле слышно хмыкала, когда какая-то страничка казалась ей интересной.