Мария Метлицкая - Осторожно, двери закрываются

Да, и еще! Оказывается, твой отец был человеком хозяйственным – он обожал делать закупки. А я ненавидела продуктовые магазины – видимо, настоялась в очередях на всю жизнь.

В субботу пораньше он брал сумки и ехал в магазин. Привозил картошку, капусту, лук, мясо – а он умел выбирать мясо, небывалый случай для мужика: с косточкой на первое, мякоть на второе. Притаранив неподъемные баулы и аккуратно разложив их содержимое в холодильнике, он надевал фартук и вставал к плите. А я валялась в кровати и только тянула носом, чувствуя запахи бульона или тушеного мяса.

Кстати, завтраки «выходного дня», как мы их называли, тоже были на нем. Отварная картошка с селедкой – вот что мы себе позволяли. Это была неспешная трапеза, за разговорами и семейными планами.

В хорошую погоду мы куда-нибудь уезжали – за город, объездили все подмосковные монастыри и старинные усадьбы. Брали с собой корзинку с провизией – овощи, колбасу, хлеб – и после прогулки устраивали пикник. Выбирали солнечную полянку и расстилали на земле старенькую клеенку.

Какие это были счастливые дни!

Знаешь, я не задумывалась, люблю я его или нет. Он мне очень нравился, был мне приятен, я была окутана его заботой и, самое главное, у меня появилось плечо, я была не одна.

Нет, ты не думай, что все у нас было так пасторально. Мы были взрослыми людьми, со своими привычками и «тараканами». Иногда раздражались, иногда ссорились. Сложно было принять правила жизни другого.

Да и Катька. Вот с ней были проблемы. И здесь есть вина Олега, не спорю. Он слишком поспешно вступил в права отца, слишком быстро вжился в роль. А Катька – строптивица, ты знаешь. К тому же вредная и несдержанная. Такой была и такой осталась, увы.

Ничего такого он от нее не требовал. Но после нашей с ней демократии и либерализма ей стало казаться, что она попала в концлагерь.

Мне было жаль ее, но я понимала, что Олег прав – девица наша была разболтанной и до крайности ленивой.

Да, он был прав. Но начал он рьяно, слишком рьяно. И в чем-то Катька была права. Орала она ему совсем непотребное:

– Ты мне никто, чужой дядя!

В общем, обычная история. Ничего нового, но это влияло и на наши отношения. Но при этом он Катьке ни в чем не отказывал – ни в тряпках, ни в развлечениях, ни в летних отпусках на морях.

Зарабатывал он тогда очень хорошо. Мы наконец могли себе многое позволить. Стали ездить за границу, не только в Турцию или Египет, но и в Париж, в Мадрид, в Прагу. И ни разу – ни разу! – твой отец не предложил оставить Катьку и поехать вдвоем.

Но деньги эти доставались непросто. Когда он был в отъездах, я теряла покой. Вернется – не вернется, наедут или нет. Всякое бывало. Некогда спокойное, как стоячее болото, государство в один миг превратилось в огромную банду.

В общем, я сходила с ума, когда он был в отъезде, с Катькой скандалы слегка поутихли, но на окончательное «нет» еще не сошли.

Мы привыкали друг к другу, свыкались, смирялись с особенностями и с недостатками друг друга, пытались разобраться в конфликтах, которые неизбежны в каждой, даже самой счастливой, семье.

И все у нас было неплохо.

Но до поры. Неожиданно объявилась его бывшая. Нет, алименты он, безусловно, посылал, не брал справку о минимальных доходах, как это делали многие, чтобы платить ребенку копейки. Посылал от неплохих заработков, не кроил и не экономил. И я за это его уважала. Никогда – никогда! – не сказала ему «слишком много» или «ты в этом месяце уже отсылал», «с ребенком видеться тебе запрещают, а аппетиты растут». Я молчала – видела, как он страдает, как скучает по девочке.

Однажды не выдержала и таки брякнула:

– Поставь ей условие – или свидание с Олей, или она твоих денег не увидит.

Странно, но твой отец согласился. Написал резкое письмо, и мадам, надо сказать, испугалась. Но тут же выкрутилась, отомстила – приближались летние каникулы, и она объявила, что отправляет дочку к отцу. Уточню – на все лето.

Как я ругала себя за этот совет! Я же не святая Матрона, я обычная женщина. Я все готова понять, но взять на лето чужого незнакомого ребенка? Развлекать его, заниматься с ним?

Но делать нечего. Я видела, как обрадовался твой отец. Просто расцвел. И, конечно же, я согласилась.

Но была еще вредная Катька. Как она воспримет свою ровесницу, незнакомую девочку? К тому же Катька ревнива. Помнишь, как она ревновала к тебе, родному младшему брату?

В общем, девочка прилетела. Мы встречали ее в аэропорту. Олег страшно волновался: как примет его дочь? Как она примет меня, незнакомую тетю? Как у них сложится с Катькой?