Эмма Миллс - До и после [litres]

Я украдкой взглянула на Эзру. Тот смотрел на удаляющуюся спину Джордана.

– Хм, – выдал он через пару мгновений. – Ну что ж…

– Мне нужно репетиторствовать, – сказала я, хотя мы оба видели, что в кабинете английского никого нет.

– Я просто хотел… Про бал…

– Ах да, что за вечер. Светлые воспоминания. Лучший день в жизни любого старшеклассника. Потом сделаю фотоколлаж.

– Слушай, Дев…

После слова «слушай» ничего хорошего обычно не следует. Никто в жизни не скажет: «Слушай, ты только что выиграла двадцать пять тысяч долларов», «Слушай, я в тебя по уши влюблен». Мне кажется, собеседника просят слушать как раз тогда, когда пытаются сказать то, что он не очень-то хочет слышать. Я вот точно не хотела слышать ничего после этого «слушай», потому что за ним наверняка последовало бы что-то вроде «Надеюсь, мы останемся друзьями».

А хотела ли я с ним дружить? Чего я хотела, так это осыпать его лицо поцелуями. А потом отмутузить. А потом опять поцеловать. Так себе дружба, верно? Мне не хотелось односторонних отношений, но и терять его тоже не хотелось. Может быть, со временем я смогу сосредоточиться на желании его мутузить и мне наконец расхочется его целовать. Да, может быть. Но не сегодня.

Я откашлялась.

– Тебе стоит поспешить на тренировку. Подашь ребятам хороший пример. Командный дух, все такое…

Я попыталась улыбнуться, а потом ушла в класс.

На следующий день в обед я стояла в очереди в школьной столовой и искала глазами Кэса. Мы всю неделю успешно избегали друг друга – уж не знаю, намеренно или нет. И даже сейчас, высматривая его в толпе, я не могла понять, хочу его видеть или нет.

Поиск не принес плодов, и я тяжело вздохнула. Девочка, стоявшая впереди, обернулась в немом вопросе.

– Опять пастрома. – Я указала на меню, пытаясь оправдать свой вздох. – Что-то слишком часто в этом месяце.

– И не говори, – ответила девочка и повернулась ко мне спиной. Через мгновение она опять обернулась. – Если что, мы с тобой вместе на физру ходим.

В жизни не признала бы, что видела ее на физкультуре. Постаралась представить ее в спортивной форме с подвязанной футболкой, но это особо не помогло.

– Точно, – отозвалась я, делая вид, что узнала ее. – Извини. Как дела?

– Неплохо.

Пытаясь загладить неловкость, я махнула рукой в сторону другой девочки, занимавшейся с нами физкультурой, – Аманды Джефферс, фифы высшего разряда и по совместительству прекрасной ученицы. Она делала селфи со своей подругой. Хештег #обед, хештег #милашки, или что там она поставит.

– Кажется, сегодня все, кто ходит на физкультуру, решили пообедать в столовке, – сказала я.

Девочка проследила за моим взглядом.

– Вроде того.

– Забавно, – продолжила я, наблюдая, как Аманда ковыряется в мобильном – наверняка пытается найти фильтр получше. – Она ведь на самом деле такая умная.

– Я знаю. Мы с ней на биологию ходим. У нее всегда лучшие оценки.

Я покачала головой:

– Странно, правда?

– Почему? – спросила моя собеседница.

– Не знаю. Ну… Ты посмотри на нее.

– Если ты любишь краситься и укладывать волосы, это еще не значит, что ты дурочка, – сказала девочка с таким видом, будто это самая очевидная вещь на свете.

Я хотела было ответить «Я знаю», но осеклась, потому что… раньше так не думала.

Мы продвинулись вперед вместе со своими подносами, и я украдкой посмотрела на собеседницу. У меня было неотвязное чувство, что она меня осуждает, и мне это не нравилось, хоть это и было лицемерно с моей стороны.

– Э-э… Не напомнишь, как тебя зовут? – спросила я, накладывая себе картошку фри.

– Софи.

– Девон.

– Я знаю. Мы все знаем. – В ее словах не слышалось упрека, но я поняла, что и это она считала очевидным. Кажется, такой уж у Софи особый талант.

– Прости, я… Извини. – Я покачала головой. – Иногда бывает, что ничего не видишь за пределами собственного мирка.

– Мирка старшеклассников?

– Может быть. А может… Своего личного мирка.

Или мирка двоих людей. Мы с Кэсом всегда были против всех, всегда держались друг друга. И проводя время с ним, я не особо хотела замечать кого-то еще. Я никогда об этом не задумывалась, но с таким настроем мне было легче считать людей безликой массой. Как в случае с Амандой Джефферс и фифами, я свалила их в одну посыпанную блестками кучу и задвинула куда подальше. А вслед за ними и всех неразличимых и незначительных Софи, встречавшихся мне в жизни. Вот как я обычно поступала. Но ведь это нечестно.