Юрий Гаврилов - Записки комбата

Валентину Сергей не видел уже два месяца, но чувства к ней остались прежними. После Любаши она была единственной девушкой, которая затронула его сердце.

Колонна машин двинулась на «последнюю гастроль» по ресторанам Нижнего. Там уже дым стоял коромыслом. Молодые лейтенанты, в хорошем подпитии, обнимались, целовались, вспоминали прошедшие армейские годы. В «Оке» встретили командира взвода, Голикова, Он стал, очевидно по пьяни, поливать Сергея грязью. Сибирцев попросил Цепу и Хому вывести старлея из ресторана, чтобы не разбираться на людях, а руки так и чесались. Долго Сергей ждал этой минуты, когда они уже в равных званиях поговорят по-мужски.

Сергея задержала Валя. Она была как никогда веселой и увлекла его к стойке бара. Такое состояние для Вали было не характерно, но разбираться нет времени и вскоре вояж по ресторанам, уже с девчатами, продолжился. О взводном, как-то в суете все забыли. Это его и спасло. Гуляли до утра…

Проснулся Сергей в казарме заваленный матрацами. Голова соображала с трудом, во рту сушняк. Как он сюда попал, соображал с трудом. На соседних кроватях лежали Граф и Черный, которые были тоже не в лучшей форме.

— Черный, который час? — спросил он Вовку.

— Двенадцать.

— Елы-палы! В девять же роспись у Чекиста, а я свидетель!

— Ну, что сделаешь, поезд ушел. Да и какой дурак устраивает свадьбу на следующее утро после такого торжества? С нами не посоветовался. Да, Бог ему судья. Не переживай, это его личное дело. — Успокаивал Черный.

Расслабляться дальше не было время, да и впереди манил прекрасными перспективами первый летний лейтенантский отпуск. Сегодня ехали в гости к Черному в Зуевку Кировской области, а затем через Ленинград, с заездом к Славику Урину, домой в Вытегру.

Вот так и закончилась славная курсантская юность!

В детстве время кажется бесконечным, дни тянутся, тянутся, конца им нет.

В детстве время зеленое и голубое, и как бы ни трудна была жизнь, как бы не было холодно и голодно, будущее всегда больше и богаче прошлого.

Детство, а затем и юность, откладываются в душе острыми чувствами и ощущениями и человек до последнего вдоха черпает в них уверенность и оправдание своего «я», часто уже исчезнувшего под ударами жизни.

Детство и юность это неиссякающий колодец с прохладной целительной водой, из него ты пьешь всю жизнь, в радости — не замечая, в горе — с благодарной грустью…

Размеренный стук колес отсчитывал бесконечные сибирские километры. Вот уже третьи сутки лейтенант Сергей Сибирцев ехал поездом к новому месту службы в дальний Забайкальский гарнизон. В купе попутчиком был парень его возраста, возвращавшийся из отпуска на строительство БАМа. Дорога предстояла долгая, до Читы аж пять суток. В Свердловске в соседнее купе заселились трое иностранцев. Контакт с ними решили навести вечером, когда те пообвыкнутся, да и побаивались, что их сопровождают гэбисты.

Пока же Сергей смотрел в окно и мысли его улетали далеко на родину, где в глухом провинциальном городке, в крае дремучих лесов и голубых озер остались его мама, папа, младшая сестра Танюха-горюха, одноклассники и друзья…

.

Сергей смотрел в окно вагона на проплывающую мимо тайгу и вспоминал свой первый офицерский отпуск…

Более продолжительного сплошного праздника, длившегося свыше месяца, большей эйфории, он не помнил за всю свою жизнь.

Наконец-то все четырехлетние тяготы и лишения привели к ощутимому результату: он стал офицером с высшим образованием. Получил одну из самых престижных и высокооплачиваемых профессий.

Погостив несколько дней у Черного и Графа, он прибыл на родину. В Вытегре все знакомые его приветствовали и поздравляли. Сергей стеснительно, с улыбкой, старался показать, что ничего в этом особо выдающегося нет, хотя, надо признать, было приятно.

Дома его встретили, как героя. Мама всплакнула на широкой груди сына, папа смотрел на него с гордостью, а сестра Танюшка рассказывала своим подружкам-соплюшкам, какой у нее хороший брат. Малые же, Анюта Батенкова и Вера Арская, ученицы седьмого класса, пугливо, но с интересом поглядывали на красивого дядю.