Юрий Гаврилов - Записки комбата

— И что? — в стекле окошка было видно отражение Надиного лица. Она закрыла глаза.

— Этот кружочек означает, — Юрка провел рукой между ног девушки, — что я должен включить второй проектор…. Но — пока без изображения…

— Как же можно?.. — еле слышно спросила Насонкова, — … без изображения…

Она чуть-чуть раздвинула ноги, чтобы Юрке было удобнее хозяйничать под подолом.

— А для этого существует… — у Юрки закружилась голова. Он зацепил пальцами Надины трусики и потянул вниз, — крестик, — прошептал он, с жадностью лапая прохладные ягодицы своей гостьи. — На белом крестике я должен запустить изображение…

— Запускай! — нетерпеливо повторила девушка, прогибаясь на манер кошки и потираясь щекой о собственные руки, сложенные на краешке киноамбразуры.

— Щас я, щас… Юрка, наконец, одолел застежку на ремне и приспустил штаны до колен.

— Запуска… аю…

Через несколько минут он отпрянул, вытер ладонью лицо и неуклюже натянул штаны.

Девушка достала носовой платок из накладного кармана сарафана, протерла им между ног, ловко подцепила туфелькой с пола сползшие трусики и, обернувшись к Юрке, весело поинтересовалась:

— А зеркало здесь есть?

— Нету — Юрка вдруг почувствовал неловкость. — Знаешь, я… ну, словом…

— Что? — в Надиных глазах прыгали озорные искорки.

— Я ведь… и жениться могу, выдавил наконец Юрка. Девушка расхохоталась, чем привела его еще в большее смущение, потом неожиданно посерьезнела:

— Можешь или хочешь?

Юрка пожал плечами:

— Хочу…

Надя медленно подошла и обвила его шею руками. Трусики, зажатые между пальцами, теперь свисали у Юрки с плеча.

— Ну, тогда — женись, прошептала она.

— А ты… — Юрка не сразу нашел нужные слова. — Ты разве… любишь меня?

— Конечно, люблю, — девушка смотрела ему прямо в глаза. — Ты разве не понял?

— Давно? — спросил он, чувствуя, что выглядит глупо.

Девушка поправила на запястье аккуратные часики с тонким ремешком:

— Уже почти пятьдесят минут.

Юрка хмыкнул.

— А теперь включай свою бандуру, — Насонкова улыбнулась и кивнула в сторону проектора. — До белых кружочков у нас еще есть время…

На следующий день Юрка, развалившись по-барски на стуле с папиросой во рту, рассказал нам в картинках о своем первом мужском опыте. Мы слушали его, дико завидуя, открыв рты и развесив уши.

О своем желании жениться он вскоре забыл, у него появились не менее симпатичные подружки, а с Надей, на удивление, продолжил «дружбу» Валерка Филичев.

6

Рыболовство являлось основным промыслом местных жителей. В шестидесятые годы жили бедно и питались рыбой да картошкой. Правда, даже в то время, молоко для учеников в школьных буфетах давали бесплатно.

Рыбу заготавливали впрок во время весенней (май) и осенней (октябрь) путины. Весной шла корюшка, осенью — ряпушка. В это время весь город жил на реке.

Ставились шалаши и палатки, жгли костры. Весь этот табор растягивался вдоль русла реки на пятнадцать километров, от устья Онего и до водохранилища первого шлюза канала Волго-Балт.

Мужики курили и, не спеша, проверяли с берега саками ход рыбы, изредка вылавливая по три — четыре корюшины, крупной, граммов по триста — четыреста, подледной, самой первой, самой жирной и вкусной.

Женщины налаживали быт на берегу. Дети после занятий в школе, помогали родителям и шумными компаниями, почувствовав свободу, резвились в прибрежной зоне.

Уйти с берега нельзя, так как пик путины длится всего несколько часов, а не наловишь рыбы, будешь жить впроголодь до следующего года.

Издали послышались, пока еще не разборчивые, крики. Народ зашевелился и вот уже звуковая волна накрывает нас: «Пошла-а!… Пошла-а-а!!!…». Мужики с саками бегут к воде, женщины и дети за ними. Видно, как по тихой воде приближается бурлящая стихия. Она пролетает мимо людей, ударяется в ворота шлюза и стену плотины, разворачивается, сталкивается с встречным потоком и начинается месиво. Река по всей своей сто метровой ширине становится похожей на кипящую белую кашу. Создается впечатление, что по рыбе можно перейти на ту сторону. И вот тут не плошай. Мужики черпают саками рыбу, попадается по тридцать-пятьдесят штук. Ребята вытряхивают рыбу из саков, женщины собирают ее в корзины, ящики и мешки. Обычно, это длится всю ночь, к утру ход рыбы спадает.

Довольные мужики курят, делятся впечатлениями, вспоминая курьезные случаи и, под водочку, лакомятся зажаренной на вертелах свежей корюшкой. Народ расходится, впереди еще много работы по засолке и маринованию рыбы.