Сара Дессен - Долго и счастливо [litres]

Я не стала ничего отвечать. Да и какой в этом смысл? Не так уж я и гордилась своим маленьким каменным сердцем. Жизнь лепит из каждого человека нечто неповторимое. Вряд ли кто-то может понять, как события прошлого, а также взлеты и падения превратили меня в того человека, каким я была сейчас: где-то более резкой, где-то более толстокожей. Но это не означало, что я не переживала из-за потерявшегося ребенка. Я же не монстр. По крайней мере, пока.

Мы добрались до главного входа в клуб, вокруг которого собралась большая компания с сигарами в руках. Двое мужчин в слегка помятых костюмах и с румянцем на лице открыли нам двери. Эмброуз тут же взмахнул рукой, пропуская меня вперед, повернул голову и воскликнул:

– Айра!

И, конечно же, в ответ раздался собачий лай.

– Называйте меня сумасшедшей, – сказала мама, расслабляя ремешок на туфле, – но я считаю, что у них все может получиться.

– Натали Барретт, – Уильям бросил на маму грозный взгляд, – не смей говорить мне, что стала оптимисткой. Не уверен, что смогу это пережить.

– Ни за что, – ответила она, когда Уильям наполнил два бокала и опустил бутылку в ведерко со льдом, отчего та тихо звякнула. – Я просто почувствовала это. Они не походили на тех, кто разводится.

– Но ведь это означает быть счастливым в браке, разве не так?

Мама задумалась на мгновение.

– Не думаю, что все так просто. Судя по моему опыту, у этих понятий огромное количество значений. Наверное, как оттенков у серого.

Но Уильям, казалось, не купился на это.

– На мой взгляд, серый – всегда серый.

– Не согласна. – Мама ослабила ремешок на второй туфле и поморщилась. – Я помню, что временами была очень несчастна в браке, причем по разным причинам. Но вовсе не думала о разводе… Даже мысли не допускала. А если это и всплывало в голове, то считала наихудшим вариантом.

– Хуже, чем быть несчастной?

– Ну да, – ответила она. – Просто в браке важно не только то, видишь ты стакан наполовину полным или наполовину пустым, но и то, видишь ты только эти два варианта или бессчетное количество любых других.

Уильям поморщился.

– От этого разговора у меня разболелась голова. Я считаю, что они проживут вместе лет шесть и за это время трижды станут родителями. Но в конце концов она бросит его ради другого.

Мама склонила голову набок, обдумывая услышанное.

– Даже не знаю. А ты что думаешь, Луна?

Я удивленно моргнула, не ожидая, что они спросят меня, ведь это была их любимая игра, а не моя. К тому же я видела, какими счастливыми садились в машину Шарлотта и ее муж. Для них и особенно для нее… мне хотелось бы, чтобы они всегда ставили интересы друг друга на первое место. Но вслух я произнесла:

– Понятия не имею.

– Умная девочка. – Уильям отсалютовал мне бокалом. – Те, кто не играет, никогда и не проигрывают.

– И не выигрывают, – отметила мама.

– Это уже детали, – сказал Уильям.

И они дружно рассмеялись, а затем чокнулись бокалами. Я почувствовала, что начинаю зевать, поэтому поднесла руку к лицу, чтобы прикрыть рот, мечтая поскорее сделать последний обход и отправиться домой. Но перед этим мне еще предстояло собрать со столов вазы, которые мы арендовали для свадьбы. И я не хотела делать это в одиночку, однако Эмброуз куда-то пропал.

Но, как только я о нем подумала, со стороны боковой двери, куда убежал Айра, послышались голоса. Обернувшись, я увидела Эмброуза и – ну кого же еще – Джули, надоедливую подружку невесты. В одной руке она сжимала туфли, в другой – пойманный букет невесты, ради которого, как и предсказывал Уильям, растолкала всех девушек. Услышав слова Эмброуза, она положила руку ему на плечо, запрокинула голову и вновь громко рассмеялась.

Есть что-то отталкивающее в людях после окончания свадеб. К этому времени выглаженная с утра одежда становится помятой и неопрятной. Волосы выбиваются из-под заколок и торчат во все стороны после танцев. Макияж размазывается, а на чулках и колготках виднеются дырки и стрелки. Почти всегда женщины снимают туфли, а мужчины – пиджаки. В таком виде нет ничего изящного. И по окончании приема вы вдруг яснее, чем когда-либо, осознаете, что завтра наступит обычный день. Возможно, именно поэтому люди так стремятся продлить ночь и хоть немного растянуть оставшееся время. И я понимала их, поскольку сама делала это не раз. Но в данный момент мы здесь организаторы, а не гости, так что Эмброузу следовало дождаться конца рабочего дня, прежде чем пуститься во все тяжкие. К тому же я сильно хотела домой.