Сара Дессен - Долго и счастливо [litres]

– Да, – откликнулся парень, стоящий рядом со мной.

– Ты все пропустишь! – крикнула незнакомка. – Джо и Марджи скоро уезжают!

– Ладно, – отозвался он, – приду через секунду.

Кивнув, она развернулась, поправила прическу и зашагала к патио, а ее тень медленно потянулась по ступенькам вслед за ней. Итан повернулся к воде и грустно вздохнул.

– Это тетя Диди. Она решила во что бы то ни стало наладить мои отношения с папой.

– В семье все всегда сложно, – сказала я.

– Точно. Если только ты не… – Он выразительно посмотрел на меня. – Как тебя зовут?

– Луна, – ответила я.

– Как та, что на небе?

– Нет, как Луи и Натали, молодые и влюбленные веганы, познакомившиеся в девяносто девятом году.

– Ух ты, – восхищенно прошептал парень, – теперь мне хочется услышать эту историю.

Я оглянулась в сторону патио, где вдалеке еще виднелось зеленое платье тети Диди.

– Очень жаль, что тебе уже надо возвращаться.

– Да, – Итан тоже оглянулся, – очень жаль.

Мгновение мы молча смотрели друг на друга. Полы его расправленной рубашки трепетали на ветру. В тот момент у меня впервые возникло чувство, будто вот-вот произойдет что-то значительное, поэтому оставалось только ждать. Затем он отступил от меня, но не в сторону яркого света отеля, а в полумрак пляжа за его спиной. Ветер развевал мои волосы и покачивал сандалии в руке, когда Итан улыбнулся и протянул мне руку.

Я не раздумывала ни секунды, хотя всегда тщательно взвешивала все «за» и «против», прежде чем решиться на что-то. Как бы мне хотелось позже посмаковать те несколько шагов и мгновений уверенности в принятом решении!

Мы еще долго (или мне так показалось) гуляли по пляжу и разговаривали. Я рассказала о том, как папа и мама жили в лесу и разводили куриц, а Итан – о том, как его родители разругались в пух и прах из-за ремонта в доме, который так и не завершили («Мама хотела обустроить комнату для занятий йогой, а папа – винный погреб. И в итоге они развелись. Весело, правда?»). Его цинизм, по крайней мере, в этом вопросе был для меня настолько привычным, что я с легкостью поведала о взглядах мамы и Уильяма на любовь и брак, а также о том, что, к сожалению, они привили эти взгляды и мне.

– Я не верю в любовь, – сказал Итан, когда мы миновали последний отель, а вдалеке показались первые дома. – И не верю в институт брака.

– Может, ты откажешься от обуви, заведешь цыплят и проживешь с кем-то всю жизнь, так и не обменявшись кольцами, – предположила я.

– Ну конечно, ведь именно это случается с парнями из Нью-Джерси вроде меня, которые играют в лакросс и стригут газоны.

– Все возможно.

Он вновь рассмеялся так громко, что даже запрокинул голову. Трудно не любить – ну ладно, не испытывать симпатию к человеку, который так искренне и самозабвенно смеется над чем-то. И мне самой тоже захотелось посмеяться.

– Может, я перестала бы верить в удачный брак, если бы не моя подруга Джилли и ее родители, – сказала я, когда мы обошли несколько пустующих шезлонгов. – У них есть несколько фургонов с едой, в которых они работают, и пятеро детей в возрасте от двух до семнадцати лет, а их жизнь напоминает настоящий хаос. Но при этом они всегда рядом, и я никогда не видела более любящих друг друга людей.

Итан посмотрел на небо.

– Думаю, когда это срабатывает, то дает свои результаты.

– Для меня это звучит слишком расплывчато. Мне нужна конкретика, – сказала я. – Желательно с диаграммами и ключевыми моментами. Мне нужны гарантии.

– Ого. Это сложно, – ответил он.

– Знаю, – вздохнула я. – Но у некоторых же получается. Ведь есть люди, уверенные, что повстречали человека, с которым проведут всю жизнь. Иначе у мамы не было бы клиентов.

– Не думаю, что кто-то на самом деле знает, что произойдет в будущем, – сказал он. – Мы просто живем настоящим и надеемся на лучшее.

Я подумала обо всех тех свадьбах, на которых работала: от скромных церемоний в часовенках с несколькими закусками до огромных многолюдных приемов, на организацию которых не жалели денег. Действительно ли их уверенность в будущем зависела от того, все ли галочки они поставили: прошли по проходу, дали друг другу клятвы, обменялись кольцами, исполнили первый танец, выслушали тосты и разрезали торт? Неужели они соглашались на все эти церемонии или их вариации, дабы убедиться в том, что их брак продлится вечно? Вот только я как никто другой знала, что все это не работало. Ведь мы не просто так любили третьи свадьбы.