Сара Дессен - Долго и счастливо [litres]

– Мне не сложно. – Эмброуз провел рукой по волосам и слегка поклонился Джилли. – Приятно было познакомиться.

– Мне тоже, – явно насторожившись, ответила та.

– Видишь? Ты уже оттаиваешь.

Он ухмыльнулся, а затем развернулся на одной ноге, сунул руки в карманы и направился к двери, где его поджидало множество девушек в боа. Подойдя ближе, Эмброуз протянул им руки и заулюлюкал. Девушки закричали в ответ и утянули парня внутрь.

Джилли какое-то время задумчиво смотрела на меня, а затем уселась напротив.

– Не странно ли, что он кажется удивительно привлекательным, хотя совершенно мне не понравился?

– Да, – устало ответила я.

– Так и думала. Но он все равно не в моем вкусе, – решила она. – Парень очень красив и прекрасно это знает. Не говоря уже о том, что за километр понятно: он мерзавец.

– Думаешь? – спросила я.

– А разве нет?

Если бы она задала этот вопрос чуть раньше, в тот день, или даже на свадьбе, где мы с Эмброузом впервые встретились, я, конечно, ответила бы «да». Слишком уверенный в себе, он знал силу своего обаяния почти не обращал внимания на эмоции или чувства других людей, поскольку был таким же легкомысленным, как и все, кого я когда-либо встречала. Поэтому неудивительно, что Эмброуз охмурил каждую из девушек в боа, чтобы добавить в свой список побед.

Но из головы так и не выходил тот случай на танцполе. Там он выглядел совершенно по-другому, когда из-за охватившей меня паники все пошло наперекосяк, а в ушах свистело настолько сильно, что я едва не потеряла сознание. Как и после, когда Эмброуз сидел со мной на террасе, заполняя тишину бессмысленной болтовней, пока я сражалась за каждый вдох. А еще удивляло то, что случилось между этим, совершенно незначительный нюанс: Эмброуз схватил меня за руку и начал вытаскивать с танцпола, я же – вспыльчивая, недружелюбная – крепко сжала его пальцы. И он сжал мои в ответ. Словно я задала ему вопрос, а он на него ответил. Или принял брошенный вызов, не говоря ни слова.

Еще около часа я проторчала на вечеринке, скорее ради Джилли, чем для себя. Пообещав ей «создавать воспоминания», я пыталась сделать все, чтобы они остались хорошими. Мы танцевали вдвоем и пили пиво за наше будущее, когда привезли новый бочонок. Я больше не видела Эмброуза, хотя, стоило признаться, искала его глазами в толпе каждый раз, как замечала краем глаза розовые перья.

В три тридцать утра мы уселись в машину с какими-то знакомыми Джилли и отправились по домам, опустив все стекла на окнах и наслаждаясь прохладой ночи. Меня высадили второй на пороге темного крыльца. Оказавшись внутри, я увидела Уильяма, уснувшего на диване, где он часто проводил ночи, когда они с мамой болтали допоздна. Ботинки его стояли рядом, руки лежали сложенными на груди, и он спал как убитый. Я подняла вязаный шерстяной плед с соседнего кресла, расправила и накрыла Уильяма, который даже не шелохнулся.

Я понимала, что и сама должна падать от усталости, так как была на ногах почти сутки, но, даже оказавшись под одеялом в комнате с включенным кондиционером, не могла заснуть. Сдавшись, взяла телефон с тумбочки, где оставила его заряжаться, и открыла новости. Первым, что попалось на глаза, была фотография кирпичного здания, возле которого выстроились машины скорой помощи. Я пролистнула статью вниз, не вчитываясь в написанное и выискивая лишь то, что сейчас имело для меня значение.

ЭЛИЗАБЕТ ХОКИНС, 17 ЛЕТ.

ДИМИТРИЙ БАРКЛАЙ, 16 ЛЕТ.

СЬЕРРА КОУПЛЕНД, 17 ЛЕТ.

МАРКУС ШЕФФИЛД, 15 ЛЕТ.

УИЛЛА МАРТИН, 16 ЛЕТ».

В ближайшие дни в новостях покажут их фотографии, появится много интервью со знакомыми и напишут о похоронах. Но сегодня вечером были только эти безликие имена, обозначающие неопровержимый факт. Так происходило всегда, если это не касалось лично тебя, если сердце не сжималось при виде имен и фамилий, если это были чужие дети, братья, сестры, любимые.

Но имя «ИТАН КАРУЗО, 17 ЛЕТ» семь месяцев назад я восприняла по-другому. Потому что оно было моим.

Песок холодил ноги в ту августовскую ночь. Под звуки музыки, доносившейся из патио, я подхватила ремешки сандалий большим пальцем и сунула телефон в карман. Впереди раскинулся пологий темный пляж, а также были видны огоньки гостиниц и домов, расположенных в стороне. Решив немного прогуляться, прежде чем отправиться в номер, я зашагала вперед.

Если бы на нем не было белой рубашки, сияющей в лунном свете, я бы не заметила его. Но это произошло. Мальчик, приглашавший меня на танец, стоял у самой кромки воды, и его трудно было не заметить. Нет, даже не так. Я не могла представить его в какой-то другой обстановке.