Александр Бушков - Темнота в солнечный день

– Юлечка, да что случиться могло?

Так и оставив плащ висеть на одном плече, Юлька повернула к нему очаровательное сердитое личико:

– Ты знаешь, что мне ваша Лорка сказала?

– Да нет, не слышал…

– Цитирую дословно, – язвительно сказала Юлька, правда, уже тоном ниже. – «Ваша с Митькой кровать – за первой занавеской от кухни. Тебе чистый халатик дать? У меня тут два стираных». Вот так. Это она, значит, думала, что ты меня привел, чтобы здесь же… А может, и остальные так думают?

Мысленно Митя употребил в адрес Лорки слова, которые не вытерпел бы иной приличный забор. Бутафорить следовало немедленно, и он нашел выход моментально. Просто взял и расхохотался: громко, искренне запрокидывая голову:

– Ну, Юлька, ты меня напугала! Я уж думал черт-те что, а ты на примитивный розыгрыш поймалась!

Похоже, он выбрал правильную линию поведения: переключил ее на любопытство. По ее личику было видно. Она уже без прежней злости, с некоторым интересом спросила:

– Ты о чем?

– Да понимаешь, есть у нас старая традиция: разыгрывать новичков. Без различия возраста. Читала, может быть, как это в старые времена на флоте с салагами проделывали? Отправляли чистить якорь от ржавчины напильником или идти на клотик искать боцмана. А клотик – это такой маленький кружочек на самой верхушке мачты.

Главное было сделано: он заговаривал зубы, а Юлька стояла и слушала, даже не пытаясь выйти в калитку, с возрастающим любопытством.

– Вот только эти розыгрыши или идут в ход в самом начале, при первом знакомстве, или не применяются вообще. Теперь смотри: тебя приняли нормально, тут же вписалась в компанию, вместе со всеми сидела и веселилась. Ну зачем тут розыгрыш, если ты ребятам понравилась и тебя сразу приняли?

– А что же тогда она… – протянула Юлька еще с некоторой сварливостью.

– Лорка – это Лорка, и пишется Лорка, – как мог убедительнее сказал Митя. – Любит она, когда хряпнет пару стаканов подряд, малость дуркануть, вот и решила тебя попробовать оконфузить. А ты и купилась. Юлечка, у нас тут совсем не так все устроено… да и никаких халатиков нету. Ну, поняла теперь?

– Так я, выходит, на розыгрыш купилась…

– А я что тебе объясняю?

– И что делать? – спросила Юлька чуть растерянно.

– Вот уж никак не уходить, – уверенно сказал Митя. – Если уйдешь, получится, что она тебя обыграла, оконфузила зеленую малолетку. Я сейчас пойду ее немножко воспитаю, ты пока на лавочке посиди – я ее простыми русскими словами воспитывать буду. И вот что… Совсем было бы хорошо, если бы ты, пока я там ей мораль читаю, сама придумала какую-нибудь реплику поядовитее и поубойнее. Вот тогда уже Лорка будет по уши в конфузе. А ты покажешь, что никакая ты не зеленая малолетка. Сумеешь что-нибудь придумать? В пошловатом взрослом стиле? У тебя ж язычок острый, я давно убедился…

– Попробую, – с многозначительной решимостью пообещала Юлька и села на лавочку, положив плащик на колени.

Митя пошел во времянку. Все тут же уставились на него.

– Что за непонятно что? – недоуменно спросил Батуала.

– Лорка, душу твою… – сказал Митя. – Я потом хрен горчицей намажу и в попку тебя отжарю. Горчицы у нас еще две баночки… Ну на хера ты Юльке такое ляпнула?

И в точности повторил для всей честной компании, что именно.

– Очень даже неумно… – покрутил головой Батуала, и Сенька согласно кивнул. – Зря ты с ней так. Хорошая девчонка, моментально в компанию влилась, да вдобавок Митькина лирическая симпатия… Может, точно насчет горчицы подумать, и в три смычка?

– Ну, ребята… – сказала Лорка покаянно. – Ну, не удержалась. Такая забавная у Мити целка, сразу начала взрослую строить… Я и не утерпела.

– Можно подумать, сама целкой не была… – проворчал Батуала. – Что, убежала?

– Да нет, на лавочке сидит, – сказал Митя. – Я ей сказал, что буду Лорку на матах таскать, так, чтобы не слышала. Короче, я ей дело предъявил так: у нас, мол, есть обычай новичков испытывать всякими розыгрышами, а Лорка, подбухав, влезла от большого ума, когда никаких розыгрышей уже и не нужно было.

– Толково, – сказал Батуала и посмотрел на Лорку с каким-то нехорошим интересом. – Веди Юльку, а я уж подыграю…

Когда Митя вошел, пропустив вперед Юльку, взял у нее плащ и снова повесил за петлю для пуговицы, увидел, что Батуала взялся за дело всерьез. Первая от кухни занавеска была отдернута, на кровати ничком лежала Лорка, а Батуала грозно возвышался над ней с наполовину намотанным на кулак солдатским ремнем.