Владимир Нестеренко - Дорога на плаху

— Боря, ты удачливый человек, коль ты так говоришь, значит, так надо поступать мне. Но скажи, за что мне предназначена такая кара, за какие прегрешения? В чем моя вина? — Евгения близка к истерике. Она сидела на стуле, сжавшись параграфом, стиснув кулачки на груди, умоляюще глядя на мужа слезными глазами.

— Твоей вины ни в чем нет. Я тебя люблю, и буду любить такой, какая ты есть.

— Но разве тебе не хочется быть отцом?

— Если откровенно, сейчас нет. Года через два, когда все утрясется и встанет на свой фундамент. Ты меня понимаешь?

— Больше чем. Но ты уверен, что, живя со мной, сможешь стать отцом? Я — женщина, обязана родить хотя бы одного ребенка и вырастить. Это мое предназначение. Мой дядя Вова ловит на Енисее осетров, ты знаешь его по моим рассказам. Помнишь, он живет в Большом Балчуге. Мы с папой часто приезжали к нему летом. Папа там отдыхал душой, правда, они с дядей Вовой почти никогда не просыхали, находились всегда навеселе и в настроении. Да как не быть? Там такая красота, бесконечный разлив тайги и могучей реки. Так вот, он умеет ловить осетров, но никогда не берет самок. Дядя Вова различал их по ему одному известному признаку. Отпуская пойманную самку, он говорил: «У осетра век длинный, но зрелой матка становится поздно, если каждая хоть раз за свою жизнь отнерестится, то наш Енисей никогда не оскудеет». Дядя — человек простой, не ахти какой грамотный, а как понимает природу. У него трое ребят. Он выполнил свою миссию в размножении рода человеческого, ты тоже должен это сделать, а я обязана хотя бы раз, как говорит дядя, отнереститься. Скажешь, он не прав?

— Не скажу. Он — сама истина. Нам не о чем расстраиваться, у нас впереди целая жизнь, успеем. А у людей с возрастом, замечено, дети рождаются более одаренные.

— Вот и прекрасно! Не будем нарушать Божеские заповеди: искусственно противодействовать зачатию. Пусть все течет естественным путем. Может быть, и мы родим своего гения.

— Я не против, дорогая, но как хочется сначала устроить быт, укрепить семейный бюджет.

— Мы и устраиваем, укрепляем. Разве мы лодырничаем?

— Ну, что ты, иначе Сергей Петрович вряд ли предложил бы мне возглавить новое расследование. Он задумал какой-то грандиозный проект.

— Ты умный и сильный. На таких людях Русь держалась и держится. Не вздумай отказаться от любых новых предложений генерала. Преуспевающие мужчины для слабого пола — слабое место, — Евгения влюблено улыбнулась мужу. — Ты, мой милый, именно таков. Я просто млею, я вся плыву, когда ты рядом.

Мало-помалу Борису удалось успокоить жену. Но приближалась ночь, а с нею и интимная близость с любимой. Он всегда хотел ее, но теперь стал бояться бурного проявления эмоций Жени, видеть в ней другого сексуально возбужденного человека, который никак не может удовлетворить себя.

Он ощущал на себе необычайную силу Евгении. Тот случай с передвинутым столом стал памятным и служил веским подтверждением не лучших перемен в женщине.

Воспоминание о той ночи, когда Женя впервые заговорила о симптоме другого человека, бросило Бориса в холодный пот. Да, еще позавчера он не знал причины, хотя смутная догадка посещала его, но он гнал тяжкие мысли прочь, теперь ему сказали прямо какие это перемены: Евгения постепенно становится… мужчиной!

Нет, перерождение цветущей женщины в гермафродита нельзя себе представить! Просто он сойдет с ума, слушая голоса ТРЕТЬИХ в генеральском кабинете! Великолепная женщина во всех отношениях, с красотой и умом богини, женщина, от которой он хочет иметь ребенка, превращается в мужчину из-за нарушенного генного кода невидимой глазом силой! Борис пытался вообразить это превращение, но ничего не добился, кроме того, что почувствовал, как голова его улетает в безвоздушное пространство, а все тело расчленяется и тоже летит и падает на плаху, на которой четвертовали бородатого разбойника Емельку Пугачева.

Замелькали тени, засветились огоньки, запахло кровью и пеплом. Плаха становится символом его жизни. Точнее вся жизнь — это и есть прямая дорога на плаху, на которой корчится обезглавленный труп. Чей? Его конечно, потому как он не представляет себе жизнь без своей Жени, которая неудержимо, как пересыпающийся песок в песочных часах, превращается в мужчину, об этом же писал профессор Бандажевский в своих исследованиях, приводя в доказательство сотни примеров от воздействия чернобыльского следа. Подождите! Он дотянется до часов и перевернет их, потом снова и снова, и так бесконечно: вот если бы ему не снесли топором голову. Где теперь ее искать, чтобы водрузить на место? Если и найдешь, то, вряд ли она срастется с разрубленным счастьем. И все же он попытается остановить процесс перерождения.