Робин Шнайдер - Начало всего

Я надел костюм, который – придется это признать – действительно сидел на мне гораздо лучше тех, что я брал напрокат для школьных танцев. Девушки переодевались дольше, и я несколько минут нелепо торчал у туалета, точно какой-то телохранитель.

– Оу-у-у, – протянула Фиби, когда они наконец появились, – кто-то в костюмчике – такой очаровашка.

– Я похож на сенатора, – возразил я, нарочито потянув ворот.

– На сенатора-либерала, – добавила Кэссиди. – Вовлеченного в сексуальный скандал с элитной проституткой.

И тут я обратил внимание на то, в каком она виде: красные и желтые полосы на жилетке, красно-желтый галстук, серая школьная юбка и переброшенный через руку темно-синий пиджак…

– Это гриффиндорский галстук? – поразился я.

– И жилетка, купленная в официальном магазине Гарри Поттера, – довольно подтвердила Кэссиди.

– Мисс Уэнг заставит тебя переодеться, – заметила Фиби.

– Не сможет, – усмехнулась Кэссиди. – Я ничем не нарушаю дресс-код. А теперь идемте, Седрик и Чжоу.

Мы направились в столовую, где устроили привал все команды, и я вдруг занервничал. Сильно. Не из-за самого турнира – я сознавал, насколько безнадежен в этом деле, – а из страха не понять всей прелести деловых костюмов и разговоров о правительстве. Из страха, что в действительности мне нет места среди своих новых друзей. Что мне суждено навечно остаться тем, кто не нашел себя в семнадцать, а наоборот – потерял навсегда.

Столовая была забита до отказа, и Кэссиди, входя в нее, взяла меня за руку. Я глянул на нее искоса: сейчас она ничем не походила на девушку, надевшую мне на голову у ручья корону из цветов и попросившую загадать желание на бумажную звездочку. Она тоже очень нервничала.

Нас заметил Тоби и помахал, подзывая к командному столу, у которого мисс Уэнг по-быстрому объяснила наше расписание: два предварительных раунда предстояло нам этим вечером и еще два – утром, после чего шли два финальных раунда и церемония награждения.

– Кэссиди, что это на тебе? – спросила она.

– Вы о моем оксфордском галстуке? – нахмурилась Кэссиди, изобразив на лице искреннее недоумение. – Он у меня с летней программы обучения.

Не знаю, как мы все там не грохнулись от смеха, наверное – чудом.

Затем в противоположном конце столовой поднялась суматоха: дали информацию по первому раунду. Весь зал погрузился в хаос, когда три сотни подростков кинулись ее смотреть.

Кэссиди сказала, чтобы я не лез в пекло и подождал ее возле стола, и я несколько минут неловко стоял с мисс Уэнг. Вернулась она, помахивая фиолетовым стикером с накорябанным для меня номером кабинета.

Я еще сильнее занервничал.

– Не боись, – хлопнул меня по спине Тоби. – У нас хреновая команда, забыл? Иди проиграй для нее разок.

Я засмеялся. Мне сразу полегчало. Я справлюсь. Мне всего-то надо выступить с речью. Для меня это отнюдь не ново, я постоянно толкал речи на заседаниях ученического совета и собраниях группы поддержки. Тут мне предстояло выступать в кабинете, где меня едва ли кто-нибудь будет слушать. С речью, которая даже предварительно не записана, а значит, нечего бояться забыть свой собственный текст.

Я посмотрел на Кэссиди: как она держится? Она целый день вела себя крайне странно. Кэссиди была такой бледной, что, казалось, может потерять сознание. И выражение лица у нее было затравленное.

– Ты как? – спросил я.

– Нормально. – Она выдавила слабую улыбку. – Не волнуйся за меня, мой маленький протеже. Лети на свободу.

– Удачи, – пожелал я ей и пошел к зданию «А».

– Ни пуха ни пера, – сказала Кэссиди мне в спину.

Я выбрал маршрут, исключающий главные лестницы, из-за чего сделал громадный крюк и по ошибке заявился в восточное крыло. После чего, ругая себя на чем свет стоит, поплелся обратно по коридору третьего этажа. И тут я увидел Кэссиди.

Она стояла спиной ко мне возле захудалого питьевого фонтанчика и говорила с незнакомой мне пожилой женщиной. Видимо, тренером. Женщина положила ладонь на плечо Кэссиди, и на ее лице была такая печаль, что я не посмел прервать их разговор.

– Мы так сожалели, услышав об этом, – говорила тренер. – Но ты вернулась и снова соревнуешься… Это чудесно.

– Спасибо, – пробормотала Кэссиди.

Я чувствовал, что лишний здесь, и мешкал, не подходя. А потом Кэссиди обернулась.

– Хей, – смутилась она. – Что ты здесь делаешь?

– Пытаюсь найти западное крыло.

– Иди сюда, я тебе покажу.

Кэссиди пихнула меня за угол, и точно: надписи рядом с номерами кабинетов сменились с «Востока» на «Север».