Кэролин Браун - Время сестер

– Она была и твоей дочерью, Уайатт. Какого черта ты на меня не злишься? – Харпер склонилась над унитазом и содрогнулась от рвотного позыва.

– Я потрясен, – сказал он.

– Когда у тебя это пройдет, ты будешь злиться и ненавидеть меня, – сказала она и попыталась встать, но ее коленки слишком дрожали.

Он просунул одну руку ей под колени, а другой обхватил за плечи и понес обратно на кровать.

– Я останусь с тобой на ночь. Будем скорбеть вместе.

– Она не умерла. Она счастлива и катается на пони, которого родители подарили ей на девятилетие, – возразила Харпер.

– Я уверен, что они хорошие родители. – Он заключил ее в объятия и крепко прижал к себе. – Но ведь мы не можем купить ей пони или взять на рыбалку, спеть колыбельную, почитать сказки перед сном, поэтому есть из-за чего скорбеть.

– Ты не ненавидишь меня? – спросила она.

– Ты ведь думала только обо мне и о ней, так как же я могу тебя ненавидеть, дорогая? – Он убрал волосы с ее лба кончиками пальцев, и ей казалось, будто по ее коже прошлись перышком.

– Вот тебе и первое свидание, – прошептала она. – Твой друг погиб, а я взвалила на тебя такой груз.

– Я здесь, с тобой. Мы пройдем через это вместе.

– Ее зовут Эмма Джоанна. Они позволили мне выбрать ей второе имя.

– Прекрасное имя. – Уайатт прижал ее еще ближе. – Закрывай глаза, дорогая, и пусть этот день пройдет. Я никуда не уйду, а завтра наступит утро, и все наладится.

«Ненадолго», – подумала она. Но пока ее это устраивало. Она прижалась к нему так близко, что между ними не проникал свет, и в это мгновение часть боли и вины наконец ее покинула.

Сед налил два бокала ежевичного вина и отнес их через всю комнату к креслам. Ставя их на столик между креслами, он втянул носом воздух.

– Ты пропадаешь, Энни. Я уже не вижу тебя в кресле так же ясно, как раньше, и аромат твоих духов стал едва уловимым, и мне приходится его воображать. Я не могу допустить, чтобы это случилось.

Он прошел босиком к кровати, стоявшей позади кресел, открыл ящик прикроватной тумбочки и достал оттуда маленький флакончик духов, который он собирался подарить ей на следующий день рождения. Слегка распылив аромат на кресло, он сделал глубокий вдох.

– Вот так. Я вновь чувствую тебя в этой комнате. Мне нужно, чтобы сегодня вечером твой дух был со мной, Энни, и я мог рассказать тебе о сегодняшнем дне. Я знаю, что приключилось тем летом с Харпер.

Один бокал вина спустя, он закончил рассказ о несчастье Харпер.

– У меня сердце кровью обливается из-за этого ребенка, Энни, и я почти почувствовал, как твои слезы капают мне на плечо. Господи помилуй, как же нам теперь быть и как помочь ей через это пройти?

Он обхватил другой бокал своей испещренной венами рукой и поднес его к губам.

– Ох, так ты думаешь, что я делаю все правильно? Что ж, дорогая, я чувствую, что мне нужно больше времени, чем у меня осталось, чтобы наставить их на ум.

Он поднял подставку для ног на своем кресле.

– Может быть, я смогу помочь им хотя бы открыть друг другу душу, но, Энни, я все больше и больше устаю от этой бренной земли. Как бы я хотел пойти с тобой домой. Если бы ты помогла мне со всем этим, я был бы очень признателен. Не злись. Я обещал, что добьюсь того, чтобы они стали одной семьей, и сделаю все, что в моих силах.

Он допил второй бокал вина, потянулся через стол, положил руку на кресло Энни и глубоко вздохнул.

– Ох, Энни, жизнь без тебя не имеет никакого чертова смысла.

Если что-то может пойти не так, то это пойдет не так. Если не может, то все равно есть шанс, что что-нибудь да пойдет не так . Эту фразу любила говорить бабушка Энни, и то субботнее утро началось с того, что абсолютно все пошло не так. Будильник Даны не прозвонил, и ей пришлось бежать открывать магазин, где уже стояли полдюжины клиентов, которым не терпелось купить приманку и припасы для пикника.

После наплыва покупателей у нее закончилась живая наживка, а поставщик обычно не приезжал раньше десяти часов, а иногда и того позже. Слава богу, последний клиент хотел купить не наживку, а закуски для пикника и бензин для своей лодки. Когда магазин опустел, она приготовила два кофейника с кофе, один обычный и один без кофеина, и быстро пробежалась шваброй по полу.

Над дверью зазвонил колокольчик, и, посмотрев поверх полки с картофельными чипсами, она увидела Брук с контейнером еды в руках.

– Надеюсь, это мне.

– Этим утром дядя Сед велел занести мне это по дороге в прачечную, – сказала ей Брук. – Тети Харпер еще нет в кафе. Ты думаешь, она еще болеет? Может, мне стоит помочь сегодня на кухне.