Сергей Решетников - Не в деньгах счастье

Старушка стала за обе щеки уплетать хлебушек, который ей вручил еще совсем недавно грозный собеседник. А Шурик Кудинский уже глядел на нее с любовью. Он был горд собой. Он ведь в первый раз за много-много лет сделал доброе дело и нисколько об этом не жалел.

Я со стороны наблюдал за этой трогательной сценой и мне в голову пришла мысль: «А что, если мои деньги потратить на организацию бесплатного питания людей, находящихся в трудной жизненной ситуации?» Внутренний голос сразу ответил: «Правильное решение. Деньги, упавшие с неба, надо запускать на добрые дела!» Звоню Валерию Михайловичу и Федору Валентиновичу, создав на смартфоне конференцию между тремя абонентами.

— Валера, Федор, я хочу на деньги из своей доли открыть стационарный пункт бесплатного питания для неприкаянных или брошенных судьбою людей. Пусть бабушкам, дедушкам, больным и немощным будет в жизни хоть какая-нибудь отдушина. Место, где они могут встретиться, поговорить, покушать. Они ведь люди, им нужно хоть немного человеческого тепла. Бродяги, откинувшиеся с зоны или тюрьмы, тоже могут найти для себя отдушину. Да и воровать им на пропитание не будет особой необходимости, и людям от этого может быть будет немного спокойнее.

— Серега, я поддерживаю твою идею. Со своей доли тоже отстегну бабла. И от церкви приглашу священника отца Дионисия. Мы, кажется, познакомились и даже подружились, — сообщает свое мнение Валерий Михайлович.

— Сергей, я хоть еще не очень ходячий и кантуюсь в больничке после ДТП, но башка у меня варит, и рот разговаривает. Я поддерживаю. Твое предложение одобряю, голосую «за» обеими руками. Еще я врачей волонтерами приглашу для оказания бесплатных медицинских услуг нуждающимся людям. У меня сейчас появилось много прекрасных друзей медиков, — сообщает нам Федор Демидов.

Для реализации задуманного потребовалось полгода. Впрочем, как и на зарабатывание денег для этого поистине народного проекта.

Работа кипела и бурлила. Никто еще из братвы не занимался чисто благотворительностью и слово «волонтер», ассоциирующееся с армейским понятием «каптер», было для многих диковинным. Может быть, потому что впервые на добрые дела энтузиазм был как при реализации планов первых пятилеток в СССР. Все наши стакановцы преобразились в стахановцев и «начали давать стране угля, хоть мелкого, но… очень много». Работали почти без перерывов по двадцать часов на перепрофилировании здания, приобретенного мною под благотворительные нужды в собственность вновь образованного общественного Фонда под названием «Центр для обездоленных и одиноких сердец». Для этого крушили старые перегородки, таскали, грузили и вывозили строительный мусор. Потом переносили новенькое кухонное и другое оборудование для обустройства кафешки. Особенно бережно пацаны заносили камин и огромную телевизионную панель для просмотра старых художественных фильмов. Современное телевизионное зомбовещание никого вообще не интересовало.

Валерий Михайлович поручил возглавить кафе от этого «Центра для обездоленных и одиноких сердец» правильному пацану Кувалде. Леонид Александрович Силин, так в миру звали Кувалду, и не помышлял, что в скором будущем его за добрые дела будет знать и любить весь Иркутск. У него стремительно взлетит вверх электоральная популярность. Он же человек, который реально и бескорыстно занимается добрыми делами, работает для людей. Он не какой-нибудь ботало-политик, стремящийся к власти в своих сугубо личных интересах. А что судимости у Кувалды за мордобой, так это, наоборот, хорошо для руководителя — значит может строго спросить за исполнение обязанностей, например, у городского чиновничьего братства, да и областного уровня. Но, наверное, описание политических побед Кувалды — тема совсем другого повествования.

Перед открытием заведения интеллигентного вида худощавый молодой человек Кащей с красавицей Сосулькой, таких девушек называют «с низкой социальной ответственностью», направились в государственную службу социальной защиты населения. Полное название у нее весьма угрюмое: Областное государственное казенное учреждение «Управление социальной защиты населения». Так и прет от него казенщиной и сухостью.

Начальница разговаривать с гостями не стала.

— Ходят тут всякие работать мешают. А персональные данные наших подопечных охраняются законом. Мы вам их не дадим. Вдруг вы какие-нибудь черные риелторы. Бабушек хотите со свету свести и их квартирами завладеть, — сказала она.