Юрий Берков - Записки атеиста

— Ничего Сашенька, сейчас пройдёт. К горлу что-то подкатилось.

Она откашлялась и встала.

— Тебя обидел кто-нибудь?

— Нет, нет, ничего. С комендантом немного повздорила.

— Из-за меня?

— Да.

— Он что, не разрешил мне тут жить?

— Разрешил.

— Этот ваш комендант такой противный. Глазки маленькие и всё время бегают. Ты его не бойся. В случае чего я Сергею скажу. Сергей сильный, он его не испугается.

— Не надо ничего говорить. Всё уже в порядке. Ты можешь жить у меня до конца недели.

— Это только два дня? Как мне не хочется ехать в этот детдом!

— Тебя больше не будут бить. Не бойся. Я постараюсь взять тебя и на следующую неделю. Будешь моим постоянным гостем. Согласен?

— Если так, то согласен.

Они пообедали и пошли гулять в город.

Найск. Детский дом.

Потекли дни Сашиного пребывания в детском доме. В понедельник, как и говорил Дятел, Александр предстал перед комиссией из разных специалистов: тренеров, преподавателей музыки, танцев, живописи. Они разглядывали и расспрашивали Сашу, выясняя какие у него наклонности и что он любит. Осмотрели его фигуру, проверили голос, слух. Попросили нарисовать что-нибудь. Оказалось, что стать певцом или художником ему не грозит. Со слухом было лучше. А учитель танцев пришёл в восторг от Сашиной фигуры, его пластики и чувства ритма.

— Ты должен танцевать! Это твоё призвание. Танцы принесут тебе успех. Ты можешь стать профессиональным танцором!

Александр, не колеблясь, записался в школу танцев. Подумав немного, он записался и в музыкальную школу. Живопись Сашу не привлекала. Спортивные тренеры предлагали ему заняться лёгкой атлетикой, боксом, плаванием, карате, гимнастикой, футболом, но Александр выбрал велосипедный спорт и плавание. Когда он прикинул, сколько времени ему придётся тратить на всякие занятия и тренировки, то понял, что свободного времени почти не остаётся.

«Ну и пусть, — решил Александр. — По крайней мере, скучать будет некогда».

На музыку Александр стал ходить вместе с Гребнем. Костя — Гребень (по фамилии Гребенчук) — невысокий смуглый парнишка, ровесник Саши, был тоже в их звене. Гребень играл на электрогитаре и весьма неплохо. Саша решил научиться играть на электронном синтезаторе, который мог имитировать около двадцати музыкальных инструментов, а также мог издавать вообще ни на что не похожие «космические» звуки.

По началу занятия Саше не очень понравились. Ему пришлось изучать ноты и играть гаммы, но преподаватель сказал, что это не на долго скоро они приступят к практической игре. Будут разучивать различные аккомпанементы. Их звеньевой Дятел уже прилично играл на синтике, аккомпанируя квартету из гитары, флейты, ударника и контрабаса. Обычно в конце занятия преподаватель включал войс-адаптер и под аккомпанемент ансамбля исполнял джазовые вариации для голоса и оркестра. Саше очень нравились эти необычные концерты. Сначала он слышал низкий бас преподавателя, затем появлялся высокий женский голос, возникающий в адаптере, потом звучало переливчатое многоголосье. Слова и звуки музыки переплетались, накладывались друг на друга, звучали то тише, то громче, образуя полифонию. Саше это напоминало исполнение джазовых композиций Эллой Фитцжеральд и Луи Армстронгом, но здесь всё было красивее, сложнее и буквально завораживало слушателей. Александр с восхищением смотрел на преподавателя, который тут же, по ходу концерта, менял программу войс-адаптера и извлекал всё новые и новые непривычные, теребящие душу, звуки. Он конструировал музыку на ходу. При этом музыкальная тема почти не менялась, зато вариации её были изумительны.

Потом солистка ансамбля Ядвига Яблонска взяла микрофон и через вокалайзер подключилась к войс-адаптеру. Теперь они пели вместе, а вокалайзер аккомпанировал им, имитируя различные музыкальные инструменты. Получился целый оркестр. Он играл уже в режиме повтора, а Ядвига вплетала в мелодию всё новые и новые слова, и зазвучал прекрасный концерт. Александр был очарован красотой звуков. Он понял, что вокалайзер — это набор аккомпанементов к любой мелодии, а вид музыкального сопровождения выбирает сам исполнитель.

— Ну, как понравилось? — спросил его Дятел после очередного занятия.

— Да! — восхищённо ответил Александр. — Здорово! Мне бы научиться на этом войс-адаптере играть.

— Ха! Тут голос иметь надо. Хоть какой-нибудь, но голос. Как у Гребня, например.

Костя — Гребень сразу понравился Саше. Это был симпатичный живой парнишка, который страстно любил музыку. Ещё он неплохо пел, и занимался в студии живописи. В глазах Кости постоянно мерцали какие-то огоньки, бегали какие-то чёртики. Это говорило о скрытых желаниях и страстной душе. Всё это нравилось Саше. Единственно, что слегка шокировало его в первое время, так это употребление Костей, да и другими детдомовцами, нецензурных слов, где надо и не надо. Иначе говорить они просто не умели. Костя же особенно преуспел в этом. Мат сыпался из него как из рога изобилия. Это был своего рода жаргон, «украшавший» язык детдомовцев и делавший их легко отличимыми от остальных ребят. В детском доме никто не обращал на это внимания. Воспитатели уже устали бороться со сквернословием, зато на улице прохожие безошибочно узнавали детдомовских, как только слышали их речь.