Юрий Берков - Записки атеиста

Александр постоял, послушал музыку и пошёл дальше по территории двора.

Вблизи хозяйственных построек было темновато. Скамеек не было, зато росли высокие кусты. Вдруг Саша услышал приглушённый шёпот. Вглядевшись, он различил под кустами парочку. Они лежали обнявшись.

— А ну, вали от сюда, шкет! — послышалось из под кустов. — А то и тебя натяну!

Девушка хихикнула. Александр и сам не хотел тут задерживаться.

Саша испуганно попятился и поскорее покинул опасное место. Увиденное поразило его.

«Неужели здесь всё так просто? Всё так доступно? Неужели и он когда-нибудь сможет вот так же?»

Побродив ещё немного, Александр поднялся к себе в спальню и лёг не раздеваясь, поверх одеяла. Сердце его учащённо билось.

Через полчаса вошли двое воспитанников. Они шумно обменивались впечатлениями, были возбуждены. Сразу поднялась возня. Кто-то кого-то тискал, кто-то визжал, отбиваясь подушкой, матерился и отпускал довольно плоские шутки. Оба смеялись.

Потом пришли ещё двое парней постарше. Александр узнал в них Винта и Крюка.

— Я Нинку-Мотыгу сегодня опять трахнул, — похвастался Винт. — За руб договорились.

— А я с Раечкой целовался. Пока не даёт, но я своего добьюсь. Угощу её в буфете, подобреет. Вот только денег бы достать.

Потом оба обратили внимание на Сашу.

— Ха, смотри-ка, новенький! Ты чего тут разлёгся в одежде?! — набросился на Сашу Винт. — В одежде лежать не полагается!

Крюк ехидно заулыбался. Александр встал и начал раздеваться. Вошёл звеньевой Дима, по прозвищу Дятел.

— Пацаны, отбой! Всем спать. — И подошёл к своей кровати.

Саша откинул одеяло, сел на простыню и тут же вскочил как ужаленный. В ягодицы впились десятки колючек. Винт с Крюком прыснули со смеху. Александр отвернул простынь и обнаружил под ней несколько крупных кнопок. Звеньевой подошёл к постели, потом посмотрел на Винта с Крюком и сказал:

— Тихомирову и Крючкову два наряда на кухню.

— За что?! Мы-то тут причём?! Чуть что, сразу Тихомиров, Крючков! А ты докажи!

— Я вам завтра докажу, на кухне. А если мало будет, так и гальюны драить будете.

Винт и Крюк, недовольно сопя, полезли под одеяла. В спальне воцарилась тишина. Только Саша тихо всхлипывал, уткнувшись в подушку.

Найск, общежитие мединститута.

Вернувшись с занятий, Юля обнаружила в дверях записку от коменданта. Он приглашал её зайти.

В предчувствии неприятного разговора, она спустилась на первый этаж.

— К вам можно?

— А, Пахомова, заходи. Давно хотел с тобой пообщаться.

— Я тоже собиралась к вам зайти, да всё некогда. То занятия, то всякие хлопоты.

— Знаю я твои хлопоты. Всё ищешь приключений на свою ж…у? Да и на мою тоже.

— Что вы имеете в виду?

— Зачем тебе этот молокосос из детдома? На кой чёрт ты его в общежитие притащила? Ты же знаешь, что в общежитии никого посторонних быть не должно. Жить в нём могут только студенты, да и то с разрешения ректора института. А ты водишь кого попало, да ещё и на ночь оставляешь. Я смотрю, ты ни сколько не заботишься о своей репутации. А она у тебя и так не блестящая.

— Что вы хотите сказать?

— То, что сказал. Сначала к тебе этот белобрысый Майоров ходил. Но я закрывал на это глаза. Дело молодое, всё понятно. К тому же он наш, из студентов. Думал, может, поженитесь, как ты мне обещала. Теперь он исчез, и ты привела юнца, которому всего 16, да ещё из детдома! Ты учти, Пахомова, что я не допущу тут разврата с несовершеннолетними!

— О чём вы говорите?! Как вам не стыдно?! Какой разврат? Вы же видите, что я беременна! — взорвалась Юля.

— Но, но! Ты тут не кричи! Я всё вижу, не слепой. Мальчишку оставлять на ночь в общежитии не позволю!

— Да вы знаете кто этот мальчик?! Это же Александр Губерт! О нём газеты писали, его по телевизору показывали! Он был заморожен и ожил через 84 года благодаря профессору Звереву. Его отец был директором нашей клиники. Сашу вся страна знает! Его за границей знают! Он теперь знаменитость в научном мире. У него родственник — известный космонавт, Георгий Раковский. Сейчас он в космосе, но скоро вернётся.

— Вот родственник его пусть и забирает. А ты ему кто?

— Я за ним ухаживала, пока он болел. Он ко мне привязался. Он мне как брат. Я ему свою кровь отдала.

— Ну и забирай его днём, приезжай к нему в детский дом. Но на ночь-то зачем оставлять юнца? Ты молодая, симпатичная, а он уже зрелый парень. Знает что к чему. Если у тебя этого и в мыслях нет, так у него появится.