Сергей Докучаев - О всех, забывших радость свою

Машина подкатила к пятнадцатиэтажному дому, который ничем не отличался от сотен других железобетонных коробок Москвы. Выглядели они мрачно и зимой, и летом, как огромные больничные корпуса, в которых люди обречены страдать от тоски и одиночества до конца жизни. И неважно, сколько с тобой человек живет рядом. В больнице ведь тоже много врачей — но от их присутствия одиночество никуда не девается.

Андрюха с Ленкой купили в такой коробке новую квартиру по ипотеке, как молодая семья. Родители Андрюхи вносили половину суммы каждый месяц, так что на жизнь хватало.

— Всё, приехали, — сказал Валера. — С тебя, брат, как и договаривались, тысяча рублей.

Я полез в карман и тут понял, что кошелек остался в портфеле. В пальто нашлась лишь сдача с покупки сигарет.

— Извините, но денег у меня всего двести рублей. — Дайте мне свой номер карты или телефона, я вам завтра же перечислю. Или подъеду, куда скажете, отдам.

Водитель со скрипом открыл дверцу и вылез из машины. Я тоже вышел.

— Ты что же делаешь? — уставшим голосом спросил шофер. — Я тащусь сюда, а ты, значит, вот как? Не по-братски.

— Ну, нет у меня денег с собой. Забыл дома. Я не обману, даю слово.

— Давай свои двести рублей, — протягивая руку, сказал он. — Мне твое слово ни к чему.

Я достал из кармана пальто две мятые сотенные бумажки, видавшие виды, и отдал ему.

— Диктуйте номер, — вытянув из другого кармана телефон, сказал я. — Завтра же остальное перечислю на баланс.

Я машинально двинулся к Валере, смотря в экран, и вдруг моя нога поехала на льду, укрывшимся под снегом. В грязь я лицом, конечно, не ударил, но завалился покрасивее на бок и с облегчением обнаружил, что телефон цел.

— Какой ты мужик, а? — сплюнул Валера. — Поэтому и баба тобой вертит, как хочет. С дураками связываться — себя не уважать.

Он сел в машину и умчался, обдав меня грязным снегом из-под колес.

Бок начал неметь.

Я поднялся с земли и стал отряхиваться от снега, как вдруг услышал за поворотом протяжный визг тормозов и следом глухой удар. Потом ночь оглушил женский крик, больше похожий на отчаянный вопль. У меня екнуло под сердцем.

Ветер, до этого резво носившийся между мусорными баками, как одичалый кот в погоне за собственным облезлым хвостом, вдруг на мгновение замер.

Я вдыхал морозный воздух и прислушивался, пытаясь расшифровать звуки, но все стихло, только черные вороны сорвались с фонарных столбов и, каркая, полетели за поворот.

«Нужно идти, чего тут стоять», — провожая взглядом воронье, решил я. И, махнув рукой, пошел прочь.

Я зашел в светлый и теплый подъезд, сел в лифт и поднялся на 11-й этаж. Нажал оплавившуюся кнопку звонка. Сначала было тихо. Пришлось ещё несколько раз нажать, и только тогда за металлической дверью послышались шаркающие шаги.

— Кто там?!

— Андрюха, это я — Максим.

Замок провернулся два раза, и дверь наполовину открылась. На пороге стоял изможденный Андрей, который был чуть ниже меня ростом, слегка полноватый, со светлыми жирными волосами, трехдневной щетиной и сонными припухшими голубыми глазами. На нем был надет красный шерстяной халат и такие же теплые тапки.

— Ах, это ты, — сказал равнодушно Андрей. — Ты чего ночью шатаешься?

— Извини, Андрюха! — протягивая ладонь, сказал я. — Всё вот собирался к тебе, да сам знаешь: работа, жена, работа… А тут рядом проезжал, дай, думаю, забегу.

— Привет, привет, — пожав вяло мне руку, пробурчал он.

Андрей переминался с ноги на ногу и всё оглядывался назад.

— Слушай, Андрюх, давай, раз уж я приехал, посидим, поболтаем, как в прежние времена?

— Нет, Макс, вряд ли.

— А в чем проблема?

— Ну, понимаешь, ночь на дворе уже. Жена недавно легла, ребенок спит.

— Разреши мне все-таки войти, — сказал я. — Холодно тут.

Он с неохотой пропустил меня и указал на кухню. Я снял ботинки, оставив их сохнуть на резиновом коврике, а сам прошел внутрь, откуда вкусно пахло жареным мясом с множеством специй наподобие зиры, кориандра и лаврового листа. Таких запахов мой нос не знал за все время проживания с Катькой.

Кухня была небольшой, но грамотно подобранный бежевый хай-тэк гарнитур, кухонная утварь из нержавеющей стали, встроенная современная бытовая техника и белоснежные шпаклеванные стены создавали иллюзию простора.

Все блестело и сияло чистотой. Никакой шелухи на полу, пыли и грязных тарелок в раковине. Дорого и со вкусом.

Пол оказался с подогревом, что было для моих озябших ног очень кстати.