Дюла Чак - Глемба

— Мы надумали, — вмешалась жена, — вбить гвозди в балку и подвесить картины на проволоке.

— А для этого нужны гвозди, гнутые скобкой, — сказал Глемба.

— Нет у меня ни электродрели, ни гвоздей этих… скобкой! — Я раздраженно махнул рукой и закурил. — Не жизнь, а сплошная мука.

— Ну а с крышей что вы натворили? — по-прежнему безразличным, меланхолическим тоном спросил Глемба.

— Вы были правы! — Я ткнул в потолок указательным пальцем. — Над этим домом тяготеет проклятие.

— Не велика беда, — обронил Глемба, и тон его можно было принять за участливый. — Крышу починить — дело нехитрое.

— Господин Яраба с приятелем подрядились отремонтировать, — сболтнула жена.

Глемба презрительно скривился:

— Тогда этому ремонту конца-краю не видать.

— Почему это не видать? — сердито воззрился я на него. — Ведь прочистил же Яраба дымоход и печку нам наладил.

— Вон что, — понимающе кивнул Глемба. — Ну, если вы с таким народом связались…

Я налился злобой, как индюк.

— А с кем мне прикажете связываться, господин Глемба? К вам я не смею ни с одной просьбой обратиться, потому что у вас была операция. Сам я, как видите, даже гвоздя вбить не умею. К кому же мне обращаться? Приходится цепляться за каждого, кто не против помочь.

— Смотрите, вам эта помощь дорого обойдется.

Меня до такой степени взбесило его упрямство, что я даже поперхнулся. Впрочем, больше я не стремился поддерживать разговор, прекрасно понимая, что спорить с Глембой бесполезно. И поскольку меня не просто раздражало его напыщенное высокомерие, но я и терялся перед ним, то я перевел разговор.

— Принеси-ка нам по рюмочке, — велел я жене. — Я тут домашней палинкой разжился, — соврал я. — Думаю, в самый раз будет для вашего кишечника. От тестя получил, — пояснил я Глембе. — Он по этой части большой мастер. Раза два его даже штрафовали за подпольное самогоноварение, но вообще-то на его провинность смотрят сквозь пальцы, потому что он из-под полы снабжает своей палинкой все областное управление милиции.

— Полно дурачиться, — одернула меня жена и с извиняющейся улыбкой обратилась к Глембе: — Папа вот уже пять лет как умер и никогда в жизни не гнал палинку.

Сохраняя угрюмую сосредоточенность, Глемба кивнул с видом человека, которому все ясно. Через плечо у него висела плоская сумка из телячьей кожи, он вытащил из сумки большую банку меда и протянул жене.

— Это для вашего парнишки, — сказал он.

Жена принялась смущенно отнекиваться, затем рассыпалась в благодарностях; я тоже ввернул было реплику-другую, вроде того, к чему, мол, да зачем это вы, господин Глемба, но тут, как я и рассчитывал, последовала фраза, положившая конец нашим бессвязным выкрикам.

— Будет вам, тут и толковать не о чем! — прикрикнул на меня Глемба, и я, прикусив язык, сунул ему наполненный стаканчик.

Он понюхал и отставил.

— Угостите этим Ярабу, — сказал он. — Тому все равно, что лакать. — Он опять запустил руку в свою суму, извлек оттуда литровую бутыль, наполненную прозрачной жидкостью, и протянул жене. — А из этой бутыли ему не наливайте, жаль добро переводить.

— Бери, когда дают, — поспешил я опередить жену, которая явно собралась отказываться, и заглянул в суму. — А больше вы нам ничего не принесли? — спросил я Глембу, которого ничуть не смутило мое нахальство, а, напротив — как я и надеялся, — скорее позабавило.

— Кто не ценит малого, тот не стоит большого, — заметил он, закрывая суму.

— Сварила бы кофейку, — подсказал я жене и обратился к Глембе: — Присаживайтесь, пожалуйста.

— Некогда мне рассиживаться — виноград дожидается.

— Что, разве поспел уже? — спросил я, на что Глемба осуждающе покачал головой.

— Вы вроде пташек небесных. У тех тоже одна забота — урожай собирать.

— А что, еще не пора?

— Да ты в своем уме? — крикнула из кухни жена. — Какой виноград в августе месяце! Разве что десертные сорта…

— В здешних краях даже десертные сорта созревают позднее, — сказал Глемба. — Только птицам одним кажется, будто виноград уже съедобный. — Лицо его опять приняло мрачно-сосредоточенное выражение, и он спросил: — Ну как, привезли?

— Что привез? — удивился было я, но тотчас спохватился. — Вы знаете, не удалось достать… — И как бы взывая к жене о помощи: — Верно ведь, где я только не искал!

— Да-да, — отозвалась жена, но ответ ее прозвучал робким вздохом, а вовсе не решительным подтверждением моих слов.

— Что значит — искали? — удивился Глемба.