Борис Мирза - Девушка из разноцветных яблок

– Вылезай. Мы только проверим документы, – соврал мент.

В ответ раздалось изощренное ругательство. И смех толпы.

Оливер повернулся к Маше. Та перевела:

– Он сказал, что имел сексуальную связь с документами. И со всеми милиционерами. Причем он был активной стороной, а они пассивной. Но он сказал гораздо короче.

Глаза немца чуть округлились от удивления. Он опять черкнул что-то в блокнот.

– Тебе все равно придется вылезти, – крикнул мент.

– Ага, – ответил мужик. – На том берегу.

И пустился вплавь к другому берегу.

– Уйдет! – сказал один из ментов и бросился к «уазику». За ним – остальные.

Пока мужик плыл, они объехали пруд и остановились на том берегу, вылезли. Недавняя мизансцена повторилась. Только теперь на другом берегу. Мы не слышали, что говорили менты, но услышали крик мужика:

– Врагу не сдается наш гордый «Варяг»!

– Это песня русских моряков. О том, что они никогда не капитулируют, – не дожидаясь вопросов, перевела Маша.

– Но он должен будет вылезти. Понимаете, это опасно. Переохлаждение.

– Переохлаждение? Хрен он вылезет. Менты у нас куда опаснее. Так что мужик победит.

И будто в ответ ей с противоположного конца озера раздался жизнеутверждающий крик:

– БЛЯЯЯЯДИИИИ!

Мы опять стали наблюдать, что происходит на том берегу. Мент наконец решился лезть в воду. Но, как всегда, представителя власти сгубили полумеры. Толпа с хохотом наблюдала, как милиционер подворачивает свои серые штаны. Картинка действительно смешная, если учесть, что мужик, за которым собирался лезть мент, стоял в воде по грудь.

– Врешь, не возьмешь! – крикнул мужик и медленно, словно наслаждаясь купанием, поплыл к нашему берегу.

Мент, видимо, передумал лезть.

– Патовая ситуация. Как в шахматах, – сказал я. – Типа вечного шаха. Только наоборот.

Народу собиралось все больше и больше.

Менты же между тем решили применить новую тактику. Оставив своего коллегу на том берегу, сами погрузились в «уазик» и поехали к нам, наперерез мужику.

– Да, плавать теперь бесполезно, – расстроилась Маша.

Но мужик, видя, что тактика врага изменилась, нашел блестящий выход. Он изменил курс и начал грести к домику для лебедей в центре озера. Доплыв до этого маленького плота, он уцепился за край руками и, легко вспрыгнув, оседлал птичий дом.

Менты опять растерялись. Выпрыгнув из «уазика», они стояли на берегу и не знали, что делать.

– Вылезай. Мы тебя отпустим. Обещаю! – крикнул старший мент. – Это… документы проверим и отпустим.

Мужик поднялся на ноги и встал во весь рост, покачиваясь на домике для лебедей. Громко, на весь парк, он произнес голосом былинного героя:

– Нету вам веры!

На берегу у наблюдателей началась истерика от хохота. Послышались аплодисменты.

– Все равно же вылезешь, не до ночи же сидеть будешь! – крикнул мент.

– А вот и хрен! – ответил мужик и ловким движением достал из кармана пол-литра водки. – Ваше здоровье!

– Распитие спиртных напитков в общественном месте! – крикнул зачем-то мент.

– Ага! – крикнул в ответ мужик. – А ты иди сюда. Арестуй меня!

Публика опять взорвалась хохотом.

– Вы-то что ржете! – возмутился милиционер. – Сейчас живо проверку документов устроим.

Толпа возмутилась.

– А по какому поводу?

– Основания какие?

И откуда-то сзади из толпы:

– Всех не перевешаете!

После этого менты, недолго потоптавшись, погрузились в «уазик», забрали своего сотрудника с того берега и уехали.

– Эй! – крикнул кто-то мужику. – Они свалили! Вылезай!

Мужик привстал.

– Товарищи! Сначала проверьте, нету ли засады?! Не затаились ли бляди поблизости?

Двое молодых ребят из толпы быстро пробежались по прилегающим улицам.

– Все чисто.

И мужик, как следует упаковав водку, прыгнул в воду и поплыл к нашему берегу.

Вылезал он под одобрительные аплодисменты зрителей.

Вышел. Мы с Оливером и Машей подошли поближе.

– Сигареты намокли, – сказал мужик. – Угостите?

– Вот. Пожалуйста! – первым сигареты вынул Оливер. Мужик взял одну из пачки, коротким взглядом оценил иностранца и изрек:

– И свобода нас встретит радостно у входа. И братья меч нам отдадут.

На лице Оливера я прочел смесь восхищения и шока.

Мужик тоже видел, что он производит впечатление. Да что там – это был его звездный час.

– Венсеремос! – сказал он Оливеру. – Они не пройдут.

И запел:

– Дипьер кантар финит де ля унита!

– Почему он поет на испанском? – спросил Оливер.