Дженн Беннет - Звезды в твоих глазах

Он вглядывается в меня все пристальнее. Изучает мое лицо, пытается понять, как я собираюсь поступить. Знай я это сама, просто взяла бы ему и сказала.

– Мне тоже, – наконец говорит он, – к тому же нам надо сообщить властям о принадлежностях, которые бросили Рейган и Бретт. Верно я говорю?

Я киваю и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Мы направляемся ко входу на станцию рейнджеров и переступаем порог.

Внутри сруба всего в одну комнату сумрачно и уютно. Площадь пола хоть и невелика, но потолок из конца в конец пересекают неструганые деревянные балки, отчего домик кажется больше. У двери стоят небольшой стол и полка с выставленными на продажу путеводителями по здешним заповедникам. Посреди комнаты вокруг старой печки сгрудились несколько стульев, а в глубине, у гигантской карты национального парка, расположился старый таксофон.

– Добрый вечер, – говорит нам с вежливой улыбкой рейнджер, – вообще-то мы скоро закрываемся.

– Да мы быстро, – заверяет его Леннон и машет мне рукой на телефон, прищуривая глаза: – Давай ты первая.

Пока он рассказывает рейнджеру о брошенных Рейган и Бреттом туристических принадлежностях, я мимо стульев направляюсь к телефону. Меня беспокоит, что сотрудникам национального парка могут не понравиться два подростка, отправившихся в одиночку в поход. Но все, похоже, на мази, ведь Леннон говорит убедительно и со знанием дела, поэтому рейнджер воспринимает его всерьез. Они не обращают на меня никакого внимания, что дает мне немного времени сделать глубокий вдох и сосредоточиться.

Остаться или уехать?

Уехать или остаться?

Если уеду, то не думаю, что мы с Ленноном сможем забыть обо всем случившемся и вновь станем друзьями. Насколько я вообще в этом что-то понимаю. Нас слишком многое объединяет, и этот поцелуй самым милым образом поставил жирный крест на попытках похоронить былые чувства, затянувшихся на целый год. Теперь я вернулась к тому же, с чего начинала, мое сердце обнажено и из груди торчат наружу переломанные ребра. Я бы очень хотела спросить совета у мамы, но если она узнает, что я здесь одна с Ленноном… Хотя меня больше волнует не она, а отец. Впрочем, ему, рано или поздно, все равно все станет известно. Как бы мне хотелось иметь в запасе хоть немного времени – придумать, что именно ей сказать. Может, даже написать сценарий. Но станция вот-вот закроется, и если я хочу ей позвонить, то либо сейчас, либо никогда.

Мне требуется несколько мгновений, чтобы сообразить, как пользоваться допотопным таксофоном, но, прочитав прикрепленную к нему инструкцию, я достаю несколько монет достоинством в двадцать пять центов и скармливаю ему. После чего набираю номер маминого мобильного.

– Джой Эверхарт, – пробивается через треск на линии мамин голос.

– Мам?

– Зори? Это ты? У тебя все в порядке?

В ее тоне присутствуют безумные нотки.

– Не волнуйся, у меня все хорошо, – говорю ей я и поднимаю глаза на огромную карту на стене, – я в Кингс Форест.

Она протяжно вздыхает:

– О господи, Зори. Я так волновалась. Почему ты не отвечала на мои эсэмэски?

– Здесь нет покрытия сотовой связи, – отвечаю я, – мы же с тобой об этом говорили, ты что забыла?

– Да, действительно говорили, – говорит она, – но ты даже не представляешь, какое для меня облегчение слышать твой голос. Погоди-ка, ты говоришь, что вы в заповеднике? Но почему не на гламурной турбазе?

– Э-э-э…

Может, рассказать все как есть? Ненавижу врать маме. Но если я решу остаться здесь с Ленноном, то ей ничего этого говорить нельзя. Теперь, когда мне, хочу я того или нет, надо принимать решение, я закрываю глаза и позволяю сорваться с губ первым попавшимся словам, которые и станут моим выбором.

Раз, два, три…

– Помнишь я говорила тебе о походе в глубь территории? – говорю я. – Мы в него как раз и отправились. Прямиком на звездную вечеринку.

О господи, неужели я действительно это сделала? Неужели пойду дальше с Ленноном?

Так оно и есть.

На меня накатывает волна облегчения, снимая с плеч груз, расслабляя все члены.

– Я очень плохо тебя слышу. Ты говоришь, что отправилась в поход в Кондор Пик? – спрашивает мама голосом, который теперь выше на целую октаву: – Я думала, ты поедешь на автобусе. Ты идешь одна?

– Это недалеко, и я не одна, – заверяю я ее. – Когда доберусь до места, меня встретят доктор Вирамонтес и Авани, они тоже будут на звездной вечеринке.

– Ну хорошо, а с кем ты?

Вот так, кусочек дерьма в виде вишенки на торте. И почему я не написала сценарий?