Ивонна Рут - Лёд в твоих глазах

Вода остыла. Тело вновь бил озноб. Костя с трудом выбрался из ванны и подошёл к зеркалу. Зрелище не из приятных. Синяки под глазами, провалившиеся щёки и щетина трехдневной давности. Где тот полный сил и энтузиазма мужчина? Как быстро его не стало. Всего неделя без поддерживающих капсул, и он превратился в убогое создание, поедаемое изнутри собственными эмоциями.

Раздался очередной звонок. Костя вздрогнул. Третий раз за утро. Так и с ума можно сойти. Сбросить нельзя, заподозрят сразу. А так можно выиграть пару часов. Подождав окончания дозвона, он, выйдя из ванной, побрёл на кухню, по пути набирая номер.

– Костя? Что с голосом? Ты болен? – по громкой связи раздался голос Макса.

– Макс, привет, я болен, да, нужна твоя помощь срочно. Надо избавиться от чипа.

– Друг, это неразумно. Ты будешь отрезан от мира. С какой стати это понадобилось? Ты где вообще? Ты прошёл адаптацию?

– В том и дело, что не прошёл. Я не принимал капсулы и не сделал повторную инъекцию. Мне уже трижды звонили. Скоро объявят тревогу. У меня мало времени, Макс.

– Я уже в пути. Жди.

Макс возник у двери через пятнадцать минут. Собранный, причёсанный, серьёзный, с чемоданчиком в руках.

– Прихватил всё, что смог. Ну и вид у тебя. Ты похож на наркомана, у которого ломка.

– У меня и есть ломка. Третий день еле встаю с кровати. Ничего, пройдёт, главное, перетерпеть.

– Но зачем, Костя? Ты решил сойти с ума? Я так и знал, что нечего тебе делать в этой вашей альтернативной реальности. Ни к чему хорошему она не приводит. Вот скажи, почему ты не принял лекарство?

– Потому что я не хочу возвращаться к себе прежнему. Хочу чувствовать, испытывать эмоции, всё, понимаешь. Там люди плачут, смеются и, в общем, живут.

Макс разложил на столе арсенал.

– Ага, а мы, значит, не живём?

– Что ты называешь жизнью? То, что мы каждый день встаём и отправляемся выполнять свои задачи, чтобы достичь намеченной цели, получить свой бонус и следующую цель, и так до бесконечности? Но к чему всё это? Я только теперь понял, всё, что мы получаем, к чему стремимся, нам совершенно бесполезно без возможности чувствовать радость победы, горечь провала, без возможности разделить с кем-то успех.

Костя лёг на кухонный стол. Прежде чем Макс с невозмутимым видом воткнёт, поблескивающую в свете ламп иглу в голову, он, всё-таки сумев побороть желание поскорее избавиться от встроенного компьютера, решил удостовериться, что друг знает, что делает, и придержал его руку.

– В чём проблема? – спросил Макс, присматриваясь к выражению глаз «пациента», – Теоретически я могу это сделать. На практике ты первый. Но кому как не тебе не знать, что компьютер встраивается в верхние слои мышечной ткани, и удалить его, в принципе, под силу даже школьнику при малейших знаниях анатомии и нанотехнологий.

Костя засмеялся, чем призвал взгляд Макса, полный непонимания.

– И на это ты решил променять здравый рассудок? У тебя точно сбой программы.

Он пожал плечами и воткнул иглу. Острая боль через долю мгновения растеклась по голове, и возникло ощущение, что вместо неё на столе покоился прикреплённый к шее булыжник. В руках импровизированного хирурга блеснул скальпель. Костя закрыл глаза. Сердце бешено металось в груди. «Это ломка, и она пройдёт», – успокаивал он себя.

Мысль, что он делает всё ради нового вкуса жизни, всё ради настоящей человеческой природы, всё ради… Кристины, утешала его и одновременно пугала неизвестностью и сомнительной вероятностью.

Как бы хотелось ему сейчас чувствовать своим холодным телом Кристину. Прикасаться к её коже, сжимать в своих объятиях, защищать от внешних угроз и успокаивать от внутренних переживаний. Просто быть рядом и знать, что вот она здесь, и никуда не денется от него. Эти раздумья немного успокоили. Он и вправду ощутил тепло в теле, будто она лежала рядом с ним, раздетая, прижималась к нему мягкой грудью, нежными бёдрами.

– Эй, – голос Макса вывел из приятных мечтаний. Костя открыл глаза. Макс щёлкал пальцами перед лицом.

– Ты здесь, коллега? Операция прошла успешно. Ваш наночип благополучно удалён. Добро пожаловать в пустоту.

Друг стряхнул с рук перчатки и принялся упаковывать в чемоданчик орудия пыток.

– Спасибо, доктор. Вы спасли мне жизнь, – ответил Костя, всё ещё не чувствуя головы и с трудом шевеля губами, – У тебя, случайно, не завалялось какого-нибудь старенького устройства для связи?