Ровена Коулман - Письмо из прошлого

— Значит, люди, которых мы видели, и то, как менялась обстановка, — это не было призрачно? — спрашиваю я, и мне страшно, что сейчас она скажет, будто я все это время болтала с призраками и влюбилась в мертвеца.

— Нет-нет, милая моя девочка. Это всего лишь мгновения — как это, как то, которое было прежде и будет потом. Мы привязаны к ним, как воздушные змеи. Но если ты сможешь оторваться от этих мгновений, то отправишься куда захочешь в любое время.

— Я могу попасть в будущее? — спрашиваю я. — А узнать, что произойдет, если я изменю прошлое? Какими будут последствия?

Лидия качает головой.

— Никто не должен знать о том, что лежит между ним и смертью. К тому же сейчас у тебя нет будущего. Нельзя увидеть то, чего нет.

— Луна, — Горошинка подходит ближе и сжимает мое плечо, — ты еще можешь передумать. Тебе не обязательно делать это. Мы можем просто вернуться домой, и все будет хорошо.

Лидия качает головой.

— Боюсь, что нет. Момент, когда можно было передумать, был упущен в самом начале. Быть может, это получилось бы, если бы ты боролась за него с самого начала, но ты так хотела увидеть и узнать больше… И оставила в прошлом слишком много следов. Пути назад уже нет. Нужно закончить начатое, этого требует твоя судьба. Время поймало тебя в ловушку и не отпустит, пока кто-то из вас не победит.

Странно, но я, когда окончательно убеждаюсь в том, что не могу просто сесть в самолет и улететь домой, чувствую облегчение. Теперь мне не нужно убеждать себя быть смелой, не нужно делать сложный выбор. Потому что выбора у меня нет. Кроме того, мне не нужно бояться или скорбеть о том, что я потеряю, потому что в будущей версии этой жизни я давно уже все это потеряла.

— Нет другого способа? — настойчиво спрашивает Горошинка. — Получше?

— Я не знаю, — честно говорит Лидия все с той же слабой улыбкой. — Я не знаю, что именно вы делаете. Но я знаю другое: у меня есть вера. Вера в Бога, возможно, и уж точно — в людей, которых я люблю. И более того — в саму любовь. Любовь может пережить смерть, она существует во все времена, наполняет каждый миг, даже самый темный. Она не сдается и не принимает отказов. Это единственная сила во Вселенной, которую не решить уравнением и не объяснить с помощью науки. Верьте в любовь и позвольте ей вас направить. И тогда — кто знает. В жизни всегда есть место чему-то невероятному.

Человеческая вера способна творить чудеса. Иногда мимолетное общение двух незнакомцев делает их в глазах окружающих персонажами одной истории. А когда эту историю рассказывают и пересказывают много раз, она перестает казаться выдумкой и становится правдой. Когда войны отыграны, люди измучены, а их жизни уже безвозвратно изменены, ритуалы становятся привычкой, а привычки пропитываются магией. Именно вера делает нас теми, кто мы есть. Каждая религия — это история, которую пересказывали так часто, что она стала истиной.

Вот во что я всегда верила. В тех редких случаях, когда я оказывалась в церкви, окруженная ароматами цветов и пылью, пронизанной солнечных лучами, падающими из окон, я думала, что все это лишь сказка и не имеет значения.

Теперь я понимаю, насколько важны все эти истории. И не только те, известные, которые касаются всех нас, но и тайные, которые передаются от матери к дочери, от отца к сыну, от одного любящего человека — к другому. Те, которыми мы делимся снова и снова. И каждый раз они связывают нас все крепче.

Истории — это единственное, что может изменить мир. Единственные истории, которые имеют значение, — те, в которые верят другие люди. Именно у таких историй есть власть изменить порядок вещей в мире. И мы верим в то, что понимаем их.

Это — моя история. Моя и моей мамы. Я — единственный человек, который может ее рассказать и изменить. Изменить то, чем она закончится.

Я тихо ступаю в церковь и замираю в тени, вслушиваясь в мирное дыхание тишины. Воздух здесь соткан из множества звуков: приглушенных молитв прихожан, шуршания юбок и подошв, сквозняка, колышущихся огоньков свечей, потрескивания воска… Я слушаю до тех пор, пока все эти звуки не начинают танцевать у меня перед глазами — ярко и отчетливо.

Холодная кирпичная стена у меня за спиной рассыпается в пыль и тут же снова собирается воедино. Пол под моими ногами проваливается и возвращается на место. Теперь я улавливаю мельчайшие частицы звука: вздох покаяния, трение кожи на сложенных в молитве ладонях, цоканье четок, мягкое дыхание благовоний. Если я чему и научилась у Лидии, так это по-новому понимать происходящее со мной. Я почти что могу контролировать все это и перемещаться в минутах, часах и годах, отделяющих меня от Рисс, аккуратно и точно.