Генри Крейн: Санта–Барбара IV. Книга 2

— Мама, почему ты так смотришь на меня? — в ее голосе звучало беспокойство.

Роза в смущении теребила пальцы.

— Сантана, я даже не знаю, как тебе об этом сказать. Наверное, тебе будет очень тяжело об этом услышать.

Сантана, словно предчувствуя недоброе, побледнела.

— Ну так что же?

Роза облизнула пересохшие от жары и волнения губы.

— Я разговаривала с доктором Сэркином. Они провели анализ крови и обнаружили в ней большое содержание наркотических веществ. Доктор Сэркин сказал, что это означает, будто ты длительное время употребляла наркотики. А окружной прокурор Кейт Тиммонс вообще…

Она вдруг замолчала.

— А что Кейт Тиммонс?

— Он сказал, что ты — наркоманка со стажем. И что ты уже давно принимаешь наркотики. Доктор Сэркин говорил, что‑то про бортураты. Я не совсем точно поняла, что это означает, однако, мне кажется, что это правда.

Сантана ошеломленно молчала.

— Наркотики? У меня в крови? Этого не может быть.

Роза, тяжело вздохнув, опустила голову.

— Но так говорит доктор Сэркин…

Сантана тут же нервно воскликнула:

— И ты ему поверила? Как ты могла? Мама, неужели ты думаешь, что я, взрослый человек, стану прибегать к таким средствам?

Роза робко возразила:

— Однако об этом говорят результаты анализов. Я не думаю, что врачи ошиблись…

Сантана вдруг начала дышать так тяжело, словно ей не хватало воздуха. Она поднялась на кровати и, резко взмахнув руками, в запальчивости воскликнула:

— Этот врач такой же негодяй, как и окружной прокурор! Ему наверняка кто‑то заплатил за то, чтобы он оговорил меня! Все это неправда, этого просто не может быть! Я никогда в своей жизни не употребляла наркотиков.

Роза нахмурилась.

— Сантана, но это же врач. Почему ты думаешь, что ему выгодно оговорить тебя?

Сантана бессильно откинулась на подушку.

— Мама, как ты можешь такое говорить? Единственные таблетки, которые я принимаю, от аллергии. Я это уже говорила судье, ты же слышала все это. Ты же знаешь, что я употребляю антигистаминные препараты, которые позволяют мне легче переносить приступы аллергии. Но в этих таблетках нет никаких наркотиков. Они же разрешены к употреблению и продаются в любой аптеке.

Роза растерянно развела руками.

— Но мне не понятно тогда насчет этих анализов. Ведь, если врач говорит, то я склонна ему верить.

Сантана отмахнулась.

— Это все подтасовка! Меня пытаются подставить. Ты же знаешь, что Кейт Тиммонс и все остальные настроены против меня. Я не могу объяснить это ни чем иным, кроме их интриг. Им выгодно сделать из меня сумасшедшую, наркоманку, неврастеничку, чтобы легче было оправдаться самим. Даже Круз хочет так думать, несмотря на то, что он мой муж. Для него было бы выгодней, если бы меня надолго упекли сначала в больницу, а потом в тюрьму. Он бы тут же бросился к своей ненаглядной Иден, — резко говорила она. — Я уверена, что он и сейчас где‑нибудь в постели с ней. А про окружного прокурора и говорить не приходится. Этот негодяй сначала убеждал меня в том, что нужно признаться во всем, а потом свалил на меня всю вину и даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь мне. Они все, все только и мечтают о том, чтобы меня не было.

Роза попыталась успокоить дочь.

— Ну почему ты думаешь, что все вокруг хотят тебе зла?

На глазах у Сантаны выступили слезы.

— Потому что это правда, мама, — чуть не плача, сказала она. — Я видела их лица в суде. Они все думали только о том, как бы меня посадить за решетку. Я всем мешаю, всем. Даже ты мне не веришь, мама.

Она вдруг умолкла и полными слез глазами посмотрела на Розу. Голос ее дрогнул:

— Мама, ну хоть ты‑то мне можешь поверить? Я никогда в жизни не употребляла наркотиков, это клевета.

Роза смутилась.

— Ладно, — уклончиво ответила она и погладила дочь по щеке. — Давай не будем сейчас говорить об этом. Ты так хорошо спала, постарайся отдохнуть еще.

Сантана оскорбленно отвернулась, решительным жестом отодвинув от себя мать.

— Не надо меня утешать. Я совсем не ребенок. И вообще, как я могу отдыхать, когда все вокруг считают меня лгуньей.

— Ну почему, почему все так?

Роза наклонилась над дочерью.

— Я не называю тебя лгуньей, успокаивающе сказала она, — просто я совершенно растеряна. Я пойду поищу доктора Сэркина. Нам надо поговорить.

Сантана подавленно замолчала и отвернулась, накрывшись одеялом. Роза заботливо укутала ее и направилась к выходу из палаты.

Неприятным сюрпризом было для нее увидеть шагавших по коридору больницы рука об руку окружного прокурора Кейта Тиммонса и Джину Кэпвелл. Очевидно, настроение у них было хорошее, потому что они мило улыбались друг другу и перекидывались какими‑то, вероятно, очень забавными, фразами. Смех Джины резал ухо Розе. Бросив ненавистный взгляд на мило щебетавшую парочку, Роза медленно зашагала по коридору в противоположную сторону. Джина хихикнула, провожая ее взглядом.