Джен Беннет - Вероятно, Алекс

Да, в этих залах есть в чем покопаться.

– В детстве родители часто нас с Ланой сюда возили, – говорит Портер, когда мы проходим в главный зал и останавливаемся перед бурым медведем восьми футов ростом, который стоит на втором ярусе.

– Фантастика, – говорю я, вытягивая шею, чтобы заглянуть медведю в глаза; потом вдруг понимаю, как отвратительно звучат мои слова, и тут же добавляю: – Освещение просто удивительное.

Портеру явно приятно.

– В отличие от нашего «Погреба» здесь все настоящее. И экскурсоводы отличные, прекрасно знают свое дело… – Он бросает взгляд на свои часы сёрфера: – Мы приехали немного раньше, поэтому полчаса придется подождать. Этого вполне достаточно, чтобы бегло осмотреть всю экспозицию, если ты, конечно, не против.

– И кто же нас ждет через полчаса? – спрашиваю я.

– Скоро увидишь.

Он заводит свои буйные вихры за уши, его лицо принимает хитрое, возбужденное выражение, и на какое-то мгновение в моей душе поселяется паника – я боюсь оказаться в ситуации из категории тех, которые так обожает Джим Керри, когда королеву бала напрочь выводит из строя ведро вылитой на ее голову свинячьей крови. Я уже намереваюсь спросить его об этом напрямую, чтобы все окончательно прояснить, но Портер перебивает течение моих мыслей, навеянных фильмами ужасов:

– Нет никакого смысла терять попусту время в ожидании, когда вокруг можно так много всего посмотреть. Например, здесь есть огромный осьминог, подаренный Эдом Рикеттсом, известным как Док, и плавающий в формалине зрачок кита, – произносит он с энтузиазмом человека, только что выигравшего два билета на премьерный показ очередного блокбастера кинокомпании «Марвел».

– Хорошо, тогда пойдем.

Я все еще нервничаю, не понимая, какая нам предстоит встреча, но в то же время страстно желаю осмотреть музей, поэтому следую за ним.

Витрина за витриной, он проводит меня мимо длинных рядов бабочек, моллюсков и ископаемых останков. В пристройке с тыльной части оборудован сад, в котором выставлено великое множество чучел птиц – калифорнийских кондоров, между прочим! Когда же Портер наконец подводит меня к зрачку кита, мне кажется, что эта штуковина будет преследовать меня до конца жизни. Особенно после того как я наклоняюсь ниже, чтобы внимательнее его рассмотреть, а он тычет меня в бок. Я так громко взвизгиваю, что даже пугаю стайку ребятишек. Он не может удержаться от хохота. Опасаясь, что нас отсюда вот-вот вышвырнут, я несколько раз слегка толкаю его кулаком в плечо, приводя детей в еще большее смятение.

– Тихони всегда ведут себя агрессивнее всех, – говорит он парнишке, глядящему на него широко распахнутыми глазами, пока я пытаюсь его увести.

– Ты – угроза обществу, – шепчу я.

– А ты выбираешь себе самых скверных парней. Все, нам пора.

Мы проходим обратно мимо витрин к магазинчику сувениров и встречаем там веселую девушку-секьюрити, мисс Тиш.

– Вы похожи на отца, – говорит она, сердечно пожимая Портеру руку.

Боже мой, неужели в Калифорнии все без исключения знают семейство Росов? Да при этом еще поголовно придерживаются благоприятного для них мнения? Это же смешно. Потом мне вдруг приходит в голову, что мисс Тиш работает в музее охранником… таким же, как Портер. Может, у них есть какая-то тайная сеть секьюрити, о которой мне ничего не известно?

Портер представляет меня и говорит:

– Как я уже говорил по телефону, в будущем Бейли хотела бы заведовать настоящим музеем, а не дрянной туристической достопримечательностью типа «Пещерного дворца», поэтому я надеялся, что вы позволите нам бросить взгляд на ваше хозяйство.

– Без проблем, – говорит девушка, кивая на дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен». – Идите за мной.

Пока она ведет нас по залам на задах музея, я не могу прийти в себя от изумления. Для начала мисс Тиш показывает нам архивы и запасники, где парень с девушкой снабжают бирками какие-то окаменелости, попутно слушая музыку. Когда охранница нас им представляет, они приветливо отвечают, но при этом испытывают явное облегчение, когда мы уходим. Я не могу их ни в чем винить, потому как всецело с ними солидарна. Чередовать такие вот ископаемые останки с кадрами из старых фильмов – о лучшей работе и мечтать нечего: тихо, спокойно, знай себе сосредоточивайся на том, что тебе по душе. Благодать!

Потом мы проходим в канцелярию музея, которая выглядит совсем не как в «Погребе». Во-первых, она меньше.

Но здесь сотрудники решают действительно важные вопросы, а не только думают, как бы привлечь побольше посетителей да продать как можно больше билетов. Они взволнованно суетятся вокруг столов, обсуждая план выставок, образовательные программы и прочие мероприятия.