Александр Зиновьев - В преддверии рая

В учебнике «научного коммунизма» написано следующее. При коммунизме все источники общественного богатства польются полным потоком. Осуществится принцип «от каждого — по способностям, каждому — по потребностям». Будет обеспечен неизмеримо более высокий жизненный уровень, чем в любой стране капитализма. Труд перестанет быть просто средством заработка. Человеческие отношения полностью освободятся от расчета и корыстных соображений. Человек получит возможность всегда бесплатно получать из общественных запасов все то, что ему нужно для обеспеченной и культурной жизни. Это освободит его от тягостных забот о завтрашнем дне, и он посвятит себя высоким интересам.Всемерное развитие получит свобода личности, а также политические и социальные права граждан. Наступит полное социальное равенство и свобода. Различие в деятельности не будет вести к привилегиям и неравенству владения и потребления. Исчезнет почва для каких бы то ни было мер принуждения. Отношения господства и подчинения окончательно заменяются свободным сотрудничеством. Отпадает необходимость в государстве как политической организации. Методы убеждения полностью заменят административно-принудительные меры воздействия на людей. Общественное самоуправление будет действовать в атмосфере полной гласности, информированности масс о делах общества и чрезвычайно высокой активности людей. Во всю гигантскую силу развернется человеческий разум. Огромных высот достигнет культура характеров и чувств людей. В полную силу разовьются новые моральные побуждения, солидарность, взаимное доброжелательство, чувство глубокой общности с другими людьми — членами одной человеческой семьи. Сплочение, сотрудничество и братство станут принципами отношений между людьми внутри общества и между народами. И так далее в том же духе.

А пока 'все наоборот. Вопиющее социальное и экономическое неравенство.Массовые насилия. Дезинформация. Обман. Бесхозяйственность. Нищенский жизненный уровень для большинства. Взаимная злоба. Дефицит всего необходимого.Очереди. Полное бесправие. Прикрепление к месту жительства и работы. Злоупотребления служебным положением. Взяточничество. Цинизм. Расточительство властей. Гонения на мыслящую интеллигенцию. Насилие над соседними народами. Идиотизм руководства. Славословие. Демагогия. Холуйство. Всеобщая скука. Массовая преступность и т. п. Все это теперь общеизвестно. И в коммунистический рай, описанный выше, теперь мало кто верит.

Но это неверие нисколько не ослабляет само реальное коммунистическое общество. Последнее крепнет и расширяется, заражая собою весь мир.Его претензии на мировое господство имеют реальные, основания. Естественно, возникают проблемы. Являются ли упомянутые мерзости преходящими или они суть неизбежные спутники реального коммунизма? Приблизится ли реальный коммунизм когда-нибудь к своему прекрасному идеалу? Как далеко коммунизм может зайти в своих мерзостях? Имеются ли внутри коммунистического общества силы, способные ограничить буйство этих мерзостей? Очевидно, решить такого рода проблемы без серьезного изучения коммунистического общества нельзя. А откладывать их решение на будущее с расчетом на то, что опыт истории даст свои ответы, по меньшей мере глупо, если только не преступно, ибо история очень скоро может сказать свое беспощадное «уже поздно»!

Только немногие посвященные знают, что из себя представляет учреждение, в которое устроился Ученик, в целом. Каждый рядовой сотрудник знает лишь то, что он работает в диспансере, в клинике, в лаборатории, библиотеке, вычислительном центре, мастерской и т. п. Когда Ученику приходится отвечать на вопрос, где он работает, он называет НИИНИП — Научно-исследовательский Институт Научной Информации По Психиатрии. Институт имеет обычную академическую структуру: отделы, лаборатории, секторы, группы. Особенность лишь в том, что при институте имеется хранилище рукописей психически больных авторов, которое имеет статус отдела. Правда, отдела специфического: ни один сотрудник хранилища не имел ученой степени. И потому в институте все считали сотрудников хранилища офицерами ОГБ. Эта сплетня получала сильное подкрепление в повышенной секретности хранилища.

В этом месте рукописи были вложены листочки, написанные другим почерком. Судя по всему, автор давал читать рукопись другим лицам, и один из читателей сделал свои замечания. Вот они.