Игорь Безрук - Лехнаволокские истории [СИ]

Ну, ступенечки — то в последнюю очередь. С настилом вроде тоже ясно: выходишь из бани и — прямо. Хотя «прямо» — понятие относительное. Выход из бани расположен-то в аккурат вдоль озера, следовательно «прямо», значит, параллельно берегу. «Куда класть?» — задумался Женька.

Его размышления прервал Мишка Суворов:

— Женя, может, я — того: найду чего-нибудь опохмелиться? А то, гляжу, и у тебя голова не больно варит.

Женька махнул рукой: да иди уже!..

В магазин Мишка отправился с Женькиной двадцаткой, которую с большой неохотой выудил из своего кармана Бражко.

— А мне кажется, — не удержался Саленко, — что мастить настил надо под девяносто градусов. Вышел из баньки, стал лицом к озеру и — прямо так, прямо и пошел. Потом — левее, по ходу движения.

— Конечно левее! — хмыкнул Женька. — Правее-то в берег упремся! Но насчет этих самых градусов ты, наверное, прав: не меньше сорока!

— А вчера спирт на все девяносто пять тянул, — не удержался, чтобы не подначить друзей, не пивший вечером Бражко. — Небось, головушки до сих пор гудят?

— Да иди ты к такой-то матери! — крикнул на него Саленко. — Завидно? Чего сам не пошел, там такие девки были: смак!

Женька перепалки мужиков как и не слышал, всё ходил от бани к озеру и обратно и ни на чем определенном остановиться не мог. Лишь когда Саленко спросил его: «Ну чё?», он, будто подгоняемый товарищами, принял, наконец, решение.

— Значит, так. — Замер он в конце концов на пороге баньки. — Отсюда на девяносто градусов прямо, потом разворот градусов на двадцать-тридцать влево, насколько хватит бревен. Какие у нас там бревна? — пошел вместе с Бражко прикидывать. — По шесть с половиной метров с лишним. Так, сделайте их одинаковыми, затем определим разворот.

Малой с Виктором взялись равнять лаги. Двуручная пила, именуемая в народе «дружбой», весело запела, изрыгая изнутри опилки. Женька с Бражко пошли вымерять приблизительные размеры.

В качестве опор предполагалось использовать бетонные фундаментные блоки, сваленные за баней. Подсчитали, прикинули, что их хватит на две устойчивые опоры. Если одну положить на дно плашмя, а другую стоймя, достаточно, чтобы первая опора выступала над поверхностью воды. Аналогично со второй опорой. Но тут уже другой коленкор: второй блок придется тоже класть плашмя.

С этим всё ясно. Оставалось только заволочь блоки в воду. Как это сделать — одному только Богу известно: один блок весит килограммов двести пятьдесят, выступов на нем никаких нет, схватиться не за что. Торчит, правда, одна согнутая монтажная скоба, но за неё ухватиться может только кто-то один из них.

Можно протиснуть через скобу лом. Кантовать? Вдвоем не поднимешь, вчетвером не подступишься: лом — один единственный. Решили сходить к хозяйкиной даче и еще что-нибудь найти подходящее из подсобных орудий.

Возле домика Ефимовны обнаружили длинный пожарный багор и кривой худосочный ломик. И то хорошо.

Появилась и хозяйка, отыскала небольшую, но с виду крепкую тачку на двух колесах. На тачку можно было попытаться как-нибудь взгромоздить блок и подкатить его ближе к воде, а там уже, по закону старика Архимеда, — с облегченьицем.

Женька еще раз уточнил у хозяйки:

— Значит, как мы говорили: из баньки выходим — прямо, потом чуть наискосок.

— Ну да, — подтвердила свои утренние слова хозяйка.

С горем пополам и с помощью какой-то матери всепрошения они водрузили блок на тележку и покатили его по доскам, специально уложенным в качестве колеи, к озеру. Оказалось, нет ничего более простого, чем обыкновенная мужская смекалка, двигающая, когда нужно, и горы.

В мелком озерном песке тележка не грузла, и первый блок подтащили на заранее намеченное место без особых осложнений.

Когда, довольные, выбрались из воды, всем показалось строительство пирса делом плевым. До обеда наверняка управятся, ведь что осталось: кинуть еще три блока, на них лаги и сколотить помост. Да впятером за часа два элементарно сделают, радовались они, и триста пятьдесят рублей в кармане — первый, пусть и небольшой, учитывая, что он разделится на шестерых (включая пропавшего Суворова), заработок. И дальше не помрут, найдут еще какую-нибудь халтурку, и еще…

— Со мной, ребята, не пропадете! — уверял с энтузиазмом Женька, и мужики, веря в удачу, с надеждой строили планы на будущее. Нет, не может так быть, чтобы они приехали сюда, за тысячу километров в далекую Карелию из родной неньки-Украины, и им не повезло, — не может так быть! Они же не на танцы ехали, у них ведь почти у всех семьи, дети, им жить чем-то надо, им о завтрашнем дне детей своих думать надо, а какое оно будет это будущее — неизвестно. Пока одни надежды. А работать они могут, работы не боятся. С утра до вечера. И вечером. И ночью, если надо. Ведь здесь, в Карелии, нынешняя ночь ничем не отличается от дня — белая, молочная, — север!