Михаил Шифман - Рукопись, которой не было [Евгения Каннегисер – леди Пайерлс] [litres]

Бирмингем,

15 сентября 1941 г.

Дорогой Саймон!

Мне удалось найти в Physikalische Zeitschrift довольно полную информацию о местоположении немецких физиков. Позднее я пришлю вам полный список. У меня к вам вопрос. Physikalische Zeitschrift не публикует ничего по химфизике. Возможно, вы знаете, в каком немецком журнале выходит список курсов лекций по этому предмету. Если да, не могли бы вы прислать мне его? Я знаю только про Пауля Гюнтера, который был отозван (куда?) и заменен Боденштайном.

Оксфорд, 24 сентября

Дорогой Пайерлс!

Я заглянул в Zeitschrift für Physikalische Chemie. К сожалению, других немецких журналов по химфизике к нам не поступает. Общее впечатление сходно с Вашим. Удивительно много химфизиков работают на старых местах и читают старые курсы. Клаузиус, который мог бы быть особенно нам интересен [в связи с разделением изотопов урана], печатает статьи по поводу разделения [изотопов] неона. Возможно, вам будет любопытно узнать, что фон Вайцзеккер в январе 1941 года опубликовал рецензию на книгу Копфермана о ядерных угловых моментах.

Никаких известий от Нины или родителей по-прежнему не было. Господи, чего бы я не отдала за весточку оттуда…

Многие думают, что Британия и Америка работали над атомной бомбой совместно с самого начала, что это был единый англо-американский проект. На самом деле все было далеко не так.

Еще летом 1939 года Эйнштейн передал президенту США Рузвельту письмо, в котором, в частности, писал:

В последние четыре месяца стало ясно, что цепная реакция, приводящая к огромному энерговыделению, возможна. Одновременно в этой реакции рождаются новые радиоактивные элементы. На практике она будет, по-видимому, реализована в ближайшем будущем.

Это новое явление в принципе может быть использовано для создания бомб, обладающих огромной мощностью. Одна бомба такого типа, размещенная на корабле и взорванная в порту, могла бы полностью разрушить порт и прилегающую территорию. Пока даже неизвестно, позволит ли размер бомб такого типа доставлять их на самолетах. ‹…› Я знаю, что Германия прекратила поставки урановой руды из оккупированной Чехословакии. Карл фон Вайцзеккер прикомандирован к Институту кайзера Вильгельма. Оба обстоятельства указывают на то, что в Берлине ведутся работы по урану.

Рузвельт отреагировал на это письмо в октябре, распорядившись организовать Совещательный комитет по урану. Комитет неспешно совещался до конца 1941 года. Только заключительный отчет MAUD Committee, выпущенный летом 41-го, убедил Рузвельта в необходимости полномасштабных работ, причем в срочном порядке. В то время Британия была далеко впереди своих американских коллег. Американцы предложили объединить усилия. Их предложение было воспринято неоднозначно.

В частности, Руди изложил свое мнение в письме лорду Чедвику:

Олифант рассказал мне о предложении послать фон Халбана и Коварского в США. Довольно ясно, что это означает передачу всей нашей информации американцам. ‹…› В принципе я за как можно более широкое сотрудничество с США. У них больше ресурсов. Но если американцы возьмут дело полностью в свои руки, мы потеряем контроль, и, поскольку они смогут развернуть производство быстрее нас, нам не останется ничего иного, как свернуть нашу программу…

В конце концов решение было принято наверху. Черчилль распорядился воздержаться от полного слияния и ограничиться лишь обменом информации. В январе 1942 года Рузвельт подписал постановление о Манхэттенском проекте. Уже к лету 42-го ситуация коренным образом изменилась. «Крошка Мод разбудила гиганта за океаном, и теперь его не догонишь», – пошутил Руди [33] Игра слов: Maud – женское имя, MAUD – название британской правительственной комиссии по атомному проекту. .

7 декабря 1941 года японские войска неожиданно атаковали Пёрл-Харбор. Ответ Рузвельта – объявление войны Японской империи – последовал незамедлительно. Через четыре дня, 11 декабря, Германия объявила войну США, вступившись за своего союзника. Гитлер принял это решение самостоятельно. Говорят, он даже не проконсультировался со своим правительством. Выступая в тот день в рейхстаге, фюрер заявил:

«Я благодарен Провидению, благодаря которому я встал во главе исторической битвы, которая в следующие 500 или 1000 лет будет рассматриваться как решающая не только для истории Германии, и даже не только Европы, но и для мировой истории».