Мелани Кантор - Смерть и прочие хэппи-энды [litres]

– Совершенно серьезно, – подтверждаю я. – «Лучшие рождественские хиты». Часть моей выдающейся коллекции компакт-дисков, которые никто больше не хотел покупать.

– И почему я не удивлен?

Я смеюсь, в надежде, что он ко мне присоединится, но он этого не делает.

– Ты созрел для ужина?

– Конечно, – отвечает Гарри. – А ты созрела для просекко? Или кролик пьет морковный сок?

– Хо-хо-хо.

Я принимаю самый легкомысленный вид и уже собираюсь метнуться на кухню, когда засекаю это выражение на его лице. То самое, которое ненавижу. Говорящее, что он собирается мне что-то сообщить, но не знает как.

– Что не так? – спрашиваю я, прежде чем вспоминаю, что вообще-то не желаю знать. – Хотя нет, не говори мне. Давай притворимся, что все восхитительно и у нас хорошее настроение.

Гарри подходит и берет меня за акриловые меховые лапы.

– Ох, Дженнифер. Я знал, что ты догадаешься. Знал, что вытащишь это из меня.

– А я вытащила? – Я сглатываю комок в горле. – И теперь я Дженнифер?

– Не знаю, как лучше сказать. – Его веки трепещут, как мой поникший хвост. – Я хотел подождать, пока мы откроем подарки, и тогда ты узнаешь, как сильно я люблю тебя и как мне больно.

– Отчего тебе больно? Из-за артрита? Пожалуйста, скажи, что это артрит.

– Иди сюда. – Гарри ведет меня к дивану и садится, предлагая устроиться рядом с ним. Я поправляю хвост и тоже усаживаюсь, правда, на некотором расстоянии. Комната вдруг начинает давить на меня. Все предстает теперь в другом свете – кажется дешевым и противным, а вовсе не веселым и забавным. Гарри поджимает губы, а затем начинает:

– Ты ведь веришь, когда я говорю, что люблю тебя, правда?

Я снимаю рукавицы в виде лапок. Внезапно мне становится очень жарко.

– Зависит от того, что ты скажешь дальше, – отвечаю я.

– Господи… – Он сопит. – Сегодня тут жарковато.

– Я выключу обогреватель.

– Не надо, просто послушай.

– Слушаю во все уши. – Я взмахиваю розово-белыми кроличьими ушами.

Гарри поводит плечами.

– Когда я получил твое письмо, я очень расстроился. Из-за того, что ты умираешь. Мы долгое время не виделись, и было даже удивительно, как сильно это меня задело. Поэтому я позвонил тебе, мы встретились, и затем я решил, что хочу быть с тобой. До самого конца. Я бы и был с тобой, дорогая, правда.

– Переходи к «но», Гарри. Я уверена, что будет «но».

Гарри закатывает глаза.

– Ладно.

Не-е-ет. Вот и «но».

«Джинг-беллз», – звенит следующая мелодия. Даже не звенит, а дребезжит – как-то угрожающе и неправильно. Мне хочется закрыть глаза и уши.

– Я немного солгал. – Он качает головой, пытаясь изобразить раскаяние. А потом глядит на меня, словно ожидая вопроса или ответа. Однако я просто молча на него смотрю. – Помнишь, я сказал, что мы с Мелиссой больше не вместе?

Я продолжаю глядеть на него.

– Это была не совсем правда.

Я дергаюсь:

– Что ты имеешь в виду под «не совсем»?

– Именно это и имею. – Гарри отводит глаза. Плохой знак, говорит мне разум. Плохой знак, соглашается сердце. Ну хоть в чем-то они сошлись.

– Мы с ней все еще жили вместе.

– Ясно. Так ты порвал с ней после нашего разговора?

Гарри краснеет и откидывает волосы назад. На лбу и верхней губе у него выступают капельки пота.

Я поднимаюсь, чтобы выключить обогреватель, но не потому, что хочу избавить Гарри от потливости, а потому, что этот шум меня уже достал. Мои нервы на пределе.

– Просто посиди, – просит он. – Пожалуйста.

Я снова сажусь, прямо на хвост.

– Ой.

– Мне жаль. Правда. Я не представлял, что все так повернется.

– Гарри, я не понимаю, что ты хочешь сказать. Что повернется?

– Ты все еще не понимаешь, да? Мелисса и я. Мы до сих пор вместе.

Я опираюсь на подлокотник дивана.

– Не смеши. Как это возможно?

Гарри тянется ко мне, кладет ладони на мои колени и глядит на меня с отчаянием.

– Мы вместе. Она живет в моей квартире. Ну, у нее есть ключи.

– Так забери их!

Но я понимаю, что дело не в ключах. Я отталкиваю его руки и поднимаюсь. И в этот раз мне плевать на его указания – я выключаю обогреватель и проигрыватель. Все это теперь меня раздражает. Я расхаживаю по комнате, не в силах заставить себя посмотреть на него даже искоса.

– Но мы же были вместе. Всякий раз, когда ты возвращался из поездки, мы были вместе. Только не говори мне, что эти поездки – ложь!

Гарри остается сидеть на месте, но закрывает лицо руками.

– Они были реальными, клянусь. И да, мы были вместе. Я этого хотел. И Мелисса все понимала. Она даже хотела, чтобы я был с тобой.