Мелани Кантор - Смерть и прочие хэппи-энды [litres]

– Нет, – отвечаю я, осознавая, что ее жаргон так и остался иностранной тарабарщиной. – Я чувствую, что надо мной нависла темная туча. И я хочу что-то с этим сделать. Я ощущаю ужасную усталость.

Я остаюсь довольна своим ответом – в нем ведь содержится и правда.

– Ты пьешь достаточно воды? – деловито интересуется она. – Очень важно, чтобы ты избегала обезвоживания. Пей побольше – даже больше, чем хочется. Это первое дело.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

Так уж совпало, что я пью много воды. Я постоянно испытываю жажду, а во рту ощущается соленый металлический привкус, который никак не проходит.

– Теперь я могу сама посылать тебе энергию рэйки, но, думаю, в данных обстоятельствах лучше нам будет обратиться к кому-нибудь еще. – Ее голос звучит все более властно. И торжествующе: в конце концов, она много лет пыталась обратить нас к духовности и теперь считает, что наконец-то добилась успеха. – Я знаю одну женщину, удивительного мастера рэйки, по имени Рита. Еще она очищает ауру. Полностью улавливает все излучения. Я давно ее не видела, но она лучшая. Я ей доверяю. Некоторым в этой области, знаешь ли, нельзя верить – очень уж много шарлатанов.

– Серьезно? И почему я не удивлена… – Я прикусываю губу. Сейчас следует отбросить скептицизм.

Однако Анна-Мария не обращает на это внимания:

– Но Рита – настоящий специалист. Когда ты хочешь с ней встретиться? Я попробую уговорить ее втиснуть тебя в график. Она ведь очень востребована.

Интересно, во что же такое я втискиваюсь?

– Я свободна на следующей неделе, – отвечаю я. – Кроме среды – я поеду к сестре.

– Что ж, чем скорей, тем лучше. Как насчет этой субботы?

– Нет, тоже не смогу.

Мы с Оливией собрались выбрать ей свадебное платье. И ничто не может быть важнее.

– Тогда в воскресенье?

– Ага, это будет отлично. Если она работает и по воскресеньям.

– Подруга! Энергия никогда не спит. Она работает двадцать четыре часа семь дней в неделю. Рита, возможно, будет занята, она ведь очень популярна, но стоит попробовать. Берет сорок этих ваших земных фунтов. Нормально?

– Вполне. Если это работает.

– Конечно, это работает. Только ты должна верить. Да! Я проверю, свободна ли она, и перезвоню тебе.

Через десять минут Анна-Мария перезванивает. Кажется, я уже начинаю верить. Подруга сообщает, что Вселенная нам улыбается. У мастера рэйки имеется два «окна» днем в воскресенье, несмотря на ее занятость и популярность, поэтому Анна-Мария тоже заказала сеанс. Оказывается, Рита живет в Нисдене [25] Район в Лондоне рядом со станцией метро Нисден на Юбилейной линии метрополитена. , и Анна-Мария вызывается забрать меня. Наверно, хочет убедиться, что я не передумаю.

Она ведь понятия не имеет, как сильно я на это надеюсь. И передумать поэтому никак не могу.

Я пытаюсь сохранять спокойствие, но получается не очень.

Я выхожу из лифта, быстро оглядев себя в карманное зеркальце, а затем иду с колотящимся сердцем вниз к бару «Водный Осколок», высматривая его через открытый лестничный пролет точно так же, как делала всегда. Гарри уже там, сидит у окна. На столе напиток – без сомнения, его обычная водка с тоником.

Он смотрит в свой телефон, и его лицо освещено светом экрана, серебрящегося в сумраке зала. Его густая темная челка свисает на глаза. Он в повседневной одежде: черный кашемировый свитер с глубоким вырезом, в котором виднеется белая футболка, узкие черные джинсы.

Я ощущаю еще один всплеск волнения. Делаю глубокий вдох, а затем подхожу к нему. Гарри поднимает глаза, словно почувствовав мое приближение, отбрасывает телефон и вскакивает на ноги.

Он наклоняет голову, осторожно оглядывая меня, а затем, будто разрешив себе быть оптимистичным, широко и с облегчением улыбается.

– Прекрасно выглядишь, – говорит он. – А я волновался… – Он заключает меня в объятия и прижимает к груди. Я чувствую его знакомый запах и вспоминаю обо всем, чего мне не хватало.

– Ты ожидал, что я сгорблюсь и съежусь?

– Не знаю, чего я ожидал. Я просто очень рад тебя видеть. И ты выглядишь вызывающе шикарно. Как тебе это удается?

– Смерть мне к лицу, – заявляю я. – И еще наложенный макияж и это тусклое освещение.

Он улыбается:

– Прежняя добрая Салли. Все еще умеешь пошутить в критической ситуации.

Неужели я действительно это умею?

Мы садимся на обитые бархатом стулья и смотрим на Лондон, пульсирующий у наших ног миллионами мерцающих огоньков, словно откликаясь на ритм музыки, звучащей в баре. Мой собственный пульс зашкаливает.