Джулианна Маклин - Цвет неба

Когда мы добежали до ворот моего дома, у меня дыхание перехватило.

– Встретимся через пару минут?

– Ага, здесь же.

Я пошла переодеться.

Через некоторое время мы снова встретились и помчались по улице, а оттуда через лес к озеру.

Мы радостно неслись, смеясь и перепрыгивая через голые корни деревьев, ныряя под низко свисающие ветви. Здесь, в лесу, совершенно другой мир. Казалось, что до озера целая вечность, как будто его и вовсе нет. Вокруг было совсем тихо.

Вскоре мы вышли из тени, падающей от огромных сосен, и оказались на залитом солнцем берегу озера. Я скинула сандалии, а Питер, прыгая на одной ноге, стал пытаться сбросить туфли.

– Поверить не могу, что ты меня на это уговорила, – сказал он. Питер сбросил на песок один башмак, снял второй, а затем стащил и рубашку.

Когда я увидела мышцы его обнаженной спины и плеч, мое сердце забилось сильнее, и я перестала расстегивать платье. Питер действительно сильно повзрослел за эту зиму. И дело тут не только в росте. Он стал мощнее. Теперь Питер уже не был похож на мальчика, которого я раньше знала. Он был каким-то другим.

Спустя мгновение Питер уже помчался в воду, крича:

– Кто последний – тот дурак!

Но я колебалась. Казалось, я не могу даже третью пуговицу на своем платье расстегнуть…

– У-ух! – Питер вынырнул на поверхность и пригладил волосы. Вокруг него кружились серебристые брызги воды. Он рассмеялся и вытер капли с лица, потом вышел из воды, дрожа. Он смотрел на меня пару секунд, а затем улыбка исчезла с его лица.

– Что не так?

Я закашлялась и опустила взгляд.

– У меня волосы за пуговицу зацепились.

– Помочь?

Внезапно я застеснялась. Я не могла даже посмотреть на него. Все, что я могла сделать, – держать голову опущенной, осторожно расстегивая пуговицу за пуговицей.

– Все хорошо. Уже все в порядке.

Но все было совсем не в порядке. Напротив: во мне будто бы что-то изменилось. В последнее время мне вообще мало что казалось нормальным.

Наконец, я расстегнула последнюю пуговицу, выскользнула из платья и сбросила его на песок рядом с одеждой Питера. Я пробежала по песку и потрогала воду пальцем ноги.

– Холодная! – крикнула я с улыбкой. – Чья вообще была идея сюда лезть?

– Твоя, и теперь не отвертишься, – засмеялся Питер.

Но когда я не сдвинулась с места, он нахмурился.

– Что с тобой? По-моему, ты еще так не тормозила никогда!

И правда. Питер знал меня очень хорошо. Я всегда кидалась в воду первой – и гордилась этим, учитывая, что двумя моими лучшими друзьями были парни.

Но в тот день что-то было не так, и я не очень понимала, что именно. Может, это потому, что Мэтт не с нами, и я волнуюсь? Или тут что-то еще?

– Мне что, волоком тебя тащить? – спросил Питер.

– Придержи лошадей. Я готова.

Сжав кулаки и ссутулившись, я ринулась вперед, в холодную воду. Когда я вошла по самые бедра, я втянула воздух и нырнула.

– Она же ледяная! – вскричала я, вынырнув из воды.

Питер стукнул по волне, и брызги полетели в мою сторону.

– Это была твоя идея, дурочка!

Вдруг все вернулось в привычное русло, и я испытала огромное облегчение оттого, что снова почувствовала себя прежней.

– Ты когда-нибудь задумывался, существует ли на самом деле небо? – спросила я Питера. Я лежала на полотенце рядом с ним и смотрела, как белые пушистые облака медленно проплывали над нами.

Питер перевернулся на бок.

– Нет, я никогда об этом не думал.

Я прищурила глаза, внимательно посмотрев на него.

– Ты не думал об этом, потому что точно знал, что оно существует? Или наоборот, что его нет?

– Я знаю, что оно существует.

Я снова посмотрела на небо и положила ладони себе на живот.

– Откуда ты знаешь? Ты когда-нибудь был там?

Питер усмехнулся.

– Нет, но я хожу в церковь каждое воскресенье, и я верю в Бога, поэтому и в рай тоже должен верить.

– Должен? – спросила я. – Тебя кто-то заставляет?

– Нет. Я просто никогда в этом не сомневался, вот и все. И я не могу поверить, что ты сомневаешься. Ты же поешь в церковном хоре.

Я следила за крошечным облачком, которое медленно удалялось в сторону солнца.

– Я предполагаю.

Через некоторое время Питер снова перевернулся на спину.

– А вообще, зачем ты задала этот вопрос? Боишься смерти?

– Все мы когда-нибудь умрем, – сказала я.

– Это удручает.

– Но это так.

Питер повернул голову и посмотрел на меня.

– Да, но все это еще очень и очень не скоро. У нас с тобой вся жизнь впереди, так что нет никакого смысла переживать об этом сейчас.