Рассел Хобан - Лев Боаз-Яхинов и Яхин-Боазов. Кляйнцайт [litres]

– А что-нибудь, – спросил Кляйнцайт, – ну, знаете, произошло?

– Что должно было произойти? – спросил Шварцганг. – Пара глав у меня до сих пор где-то в коробке, дальше я не продвинулся. Я мелкий предприниматель, у меня табачная лавка, вот и все. Зарабатываю на жизнь. На свете полно людей, которые написали пару глав.

– На желтой бумаге, – сказал Кляйнцайт.

– На желтой, на голубой, на белой. Какая разница.

– Не знаю, – ответил Кляйнцайт. – До встречи. – В своей койке у окна тихонько смеялся Рыжебородый.

Кляйнцайт остановился у койки Вардака. Ему никогда не было особо что сказать Вардаку, но время от времени они друг другу улыбались.

– Как вы? – спросил он.

– Неплохо, спасибо, – ответил Вардак. – Выписываюсь через две недели, похоже.

– Хорошо, – сказал Кляйнцайт.

– Вообще-то, – сказал Вардак, – не могли б вы оказать мне одну услугу?

– Разумеется, – ответил Кляйнцайт.

Из выдвижного ящика своей прикроватной тумбочки Вардак достал клочок желтой бумаги, записал на нем номер телефона.

– Вставать мне они пока не разрешают, – сказал он. – Вы б не могли позвонить моей жене и попросить, чтобы в следующий раз она захватила с собой «Тайного агента» Конрада? Вот вам два пенса.

Кляйнцайт осторожно принял желтую бумагу. Тот же сорт.

– Уверены, что это ничего? – спросил Вардак. – Вы странновато смотритесь. Не следовало бы вас, конечно, этим беспокоить, честно.

– Нет-нет, – ответил Кляйнцайт. – Все нормально. – Вардак мог где угодно ее подобрать, решил он. В конце концов, желтую бумагу не стали бы производить, если б ею широко не пользовались. Надо спросить в «Раймене». Что спросить? Не дури. – Всего хорошего, – сказал он Вардаку. – Приветик.

– Приветик, – отозвался тот. – Спасибо за звонок.

– Не стоит благодарности, – ответил Кляйнцайт. Он вышел из палаты, ни с кем больше не заговорив, попрощался с Сестрой, сбежал вниз по ступеням, слыша, как за ним Лазарет причмокивает губами, оказался в Подземке. Подошел к телефону, встал перед ним с номером миссис Вардак на желтой бумаге в руке. Имел ли Вардак что-то в виду, прося именно эту книгу? Набрал номер.

Дзынь, дзынь.

– Алло? – сказала миссис Вардак.

– Говорит товарищ, – сказал Кляйнцайт. – Тайный агент.

– Кто это? – спросила миссис Вардак.

– Это Мортон Тейлор, – произнес Кляйнцайт. – Мистер Вардак попросил меня вам передать, чтоб вы в следующий раз принесли книгу «Тайный агент» Джозефа Конрада. Желтая бумага.

– В смысле – «желтая бумага»? – спросила миссис Вардак.

– Я сказал – жертвы недуга, – произнес Кляйнцайт. – Мы с ним оба жертвы недуга.

– Да, – молвила миссис Вардак, – в таком-то месте все должны держаться друг за друга, правда же. Сирилу так непросто, ему вечно не терпится вскочить и бежать.

– Да, конечно, – сказал Кляйнцайт. – В смысле бежать…

– На работу, конечно, – ответила миссис Вардак.

– Ага, – сказал Кляйнцайт. – В…

– Контору, разумеется, – сказала миссис Вардак. – Спасибо вам огромное за сообщение, мистер Друк.

– Тейлор, – сказал Кляйнцайт. – Желтая бумага.

– Жертва недуга, – сказала миссис Вардак. – Разумеется. Спасибо вам большое. До свиданья.

Жертва недуга, подумал Кляйнцайт. Жертвы недуга. Держаться друг за друга. Код? Он вышел на перрон, сел в поезд, раскрыл Фукидида, дошел до одного из тех мест, на какие натыкался, случайно раскрывая книгу, пока еще не начал ее читать. Демосфен произносил речь к афинянам на Пилосе, когда вместе с воинами ждал высадки спартанцев на этом берегу:

…вам, афиняне, из опыта известно, какая неразрешимая задача высадка с кораблей пред лицом врага, если он стойко сопротивляется и не отступает, не опасаясь ни силы прибоя, ни грозного натиска кораблей. Итак, я ожидаю, что вы и теперь будете держаться твердо и примете битву у прибрежных скал. Тогда вы и сами спасетесь, и сохраните эту землю.

Да, сказал себе Кляйнцайт, эскалируя на улицу, как это верно сказано: «грозный натиск кораблей». Боль теперь была велика, плавна и спокойна, словно «роллс-ройс». Ко мне домой, сказал Кляйнцайт, и они отъехали.

Так, сказал Кляйнцайт, зажигая свечу на простом столе хвойного дерева. Грозный натиск кораблей. Стойко сопротивляется и не отступает. Он раскрыл желтую бумагу, та укусила его за руку.

Не делай так, сказал Кляйнцайт. Ты меня знаешь, у нас абзац.

Никогда в жизни тебя не видела, ответила желтая бумага. Ты полный псих.