Катя Миллэй - Море спокойствия

На меня лавиной нахлынули воспоминания о трех годах наших отношений с Ли, и каждый из них был похож на другой. Я смотрел на ее безупречные руки, теребящие пуговицу на рубашке, и пытался припомнить, мягкие ли они на ощупь, поскольку уже забыл или, может, просто никогда не обращал внимания. Наверное, я идеальное воплощение типичного подонка. Но тут Ли, закончив свой рассказ, посмотрела на меня и улыбнулась.

– Я всегда знала, что когда-нибудь нам все-таки придется поговорить, – сказала она. – Решила, что сейчас самое время. Даже если разговор и получился односторонним.

Я улыбнулся на ее замечание. Еще раз попросил прощения, а она пообещала, что, возможно, когда-нибудь заскочит ко мне повидаться. Однако было ясно: скорее всего, она больше не придет – мы оба знали, но никто из нас вслух этого не сказал.

Ли даже не расстроилась. Не было ни сцен, ни вопросов, ни слез. Хотя, будь я на ее месте, повел бы себя точно так же. Наше расставание прошло так, как и все, что было прежде с Ли, – легко.

Даже проводив ее за дверь, я не переставал думать о том, как просто было бы изменить решение, вернуть все на свои места. А потом перепихнуться с ней на заднем сиденье ее машины и больше никогда не заводить этот разговор.

– Это многое меняет, – говорит Дрю.

Уж не знаю, что тут меняется для Дрю. Мне ясно лишь одно: я только что отказался от секса из-за чувства вины перед девушкой, которая даже не была моей.

– Почему ты не сказал, что переспал с ней? – спрашиваю я. Вдобавок мне хочется знать, стал ли он для этого дожидаться, пока она опьянеет. Если да – ему несдобровать.

– Потому что я с ней не спал. – Не такой ответ я ожидал услышать.

– Но при этом сказал обратное.

– Видимо, воспринял правдивую часть игры не столь буквально. – Он пожимает плечами.

– Но она не стала возражать. – Я вспоминаю взгляд, которым они обменялись. Дрю спрашивал у нее разрешения. Только непонятно, почему она дала ему согласие.

– Мы заключили сделку.

– Так разорви ее, – требую я, хотя не имею на это права.

– Зачем?

– Затем, что ты все время лапаешь ее, делая из нее какую-то шлюху.

– Во-первых, дело далеко не только во мне. Во-вторых, если она сама попросит меня прекратить, я перестану. Иначе с какой стати мне это делать?

– Потому что я тебя об этом прошу.

– У нас с ней взаимовыгодные отношения. Как у вас с Ли, только без секса. И это работает. Так зачем мне отказываться от такого? – Дрю даже не скрывает подтекста.

– Для тебя это ничего не значит.

– А почему значит для тебя?

– Потому что она – моя, и я не желаю, чтобы ты к ней прикасался. – Веду себя как пятилетка, у которого отобрали игрушку. Чувствую себя полным идиотом, как только слова слетают с губ, но сказанного не вернешь. К тому же это правда, пусть мне и не хочется этого признавать.

– Знаю, – самонадеянно заявляет Дрю.

– Знаешь?

– Джош, я не тупица. Вы двое с самого начала учебного года раздеваете друг друга глазами. У меня с ней быть ничего не могло, как и у нее – со мной.

– Тогда какого же хрена ты устроил это представление?

– Просто хотел добиться от тебя признания. – Сверкнув улыбкой, он направляется в сторону дома. Меня переполняет такое облегчение, что я даже не могу на него злиться.

– А что у вас с Тирни? – спрашиваю я, когда он поднимается на крыльцо.

– Стараемся не наброситься друг на друга от страсти. И при этом друг друга не поубивать. У нас с Тирни все как обычно.

В девять часов утра я стою возле Настиного дома. У нас с ней были планы, но после вчерашнего, боюсь, все могло измениться. Я жду ее на подъездной дороге, потому что Марго, возможно, только легла спать, и мне не хочется будить ее своим стуком.

Дверь открывается, и выходит Солнышко – в розовом цветастом сарафане и белых босоножках на плоской подошве. Интересно, кто она сегодня? Настя залезает в грузовик и захлопывает дверцу.

– Ничего не говори. Это подарок на день рождения, – выпаливает она, прежде чем я успеваю что-то сказать.

– Это не значит, что ты обязана его надевать. – Хотя лично я этому рад.

– Решила принять хоть что-нибудь из их «лечебных» подарков, раз от телефона я отказалась. К тому же я так часто стираю твои вещи, что на стирку своих у меня времени не остается. – Она застегивает ремень безопасности, и мы трогаемся с места, ни словом не обмолвившись о прошлом вечере.

К полудню мы объехали три антикварных магазина, а я так и не нашел ничего похожего на пристенный столик, который искал. Если Солнышко не подведет, то начнет ныть в пятом магазине. Обычно в это время ее «любовь» к антиквариату заканчивается. Четвертый магазин, с более дорогим ассортиментом товаров, расположен на западе, через два города от нас, и мне приходится пообещать ей мороженое после него, чтобы вытащить ее из машины.