Маартен 'т Харт - Полет кроншнепов

Если все будет идти как задумано, то скопления клеток, пройдя сложнейшие промежуточные стадии развития, превратятся в настоящих песчанок, которые искрошат, измельчат, превратят в нечитабельную труху все эти протоколы заседаний комиссий, отчеты советов отделений, предложения по структурному переустройству и руководству, опросные листы и доклады. Надо же в конце концов, чтобы мир узнал о моем успехе — что мне удалось вырастить песчанок из одной яйцеклетки. Чего только не понапишут в научных журналах! Тем не менее после той встречи у меня появилось желание отключить установку. Все бессмысленно. Но рука не поднимается уничтожить в один момент то, над чем работал годы.

Чайная в дюнах располагалась далеко от ближайшего жилья. Добираться туда нужно было сначала по извилистой, плохо освещенной дороге, а потом свернуть налево у кафе «Аэродром». Но не успел я доехать до этого поворота, как увидел в сумерках на дороге одинокую девичью фигурку. Я сразу узнал ее. Подъехав поближе, я сбавил скорость и приоткрыл окошко.

Она вздрогнула от неожиданности.

— Вы к Жакелин и Якобу на свадьбу? — обратился я к ней, прежде чем она успела испугаться по-настоящему.

— Да… К ним.

— Позвольте мне подвезти вас, я тоже приглашен, а до чайной еще далеко.

— Но… С удовольствием, конечно.

Я открыл дверцу, и она села в машину. Сейчас, в полумраке, сходство было настолько разительным, что я на мгновение подумал: это она, рядом со мной, я беспредельно счастлив, но, чтобы она не заметила моего волнения, я буду теперь гнать и гнать машину на бешеной скорости, отдав все свое внимание дороге.

— Благодарю вас.

Все как у нее, даже голос, правда более низкий и не такой звонкий. Но окраска та же.

— Вы давно знаете Якоба и Жакелин? — спрашиваю я.

— Жакелин я знаю хорошо, мы в одном семинаре.

— А мы с Якобом с одного курса, я тоже биолог.

— Забавно.

Я не знаю, что должен говорить, и остаток пути мы едем молча. Нас встречает Якоб.

— Как, вы вместе? — удивляется он.

— Я встретил ее по дороге сюда и подвез.

Я даже не знаю ее имени и спотыкаюсь на этом «ее». Якоб понимающе кивает.

— Что, вы еще не знакомы?

— Нет.

Он представляет нас друг другу. Я теряюсь окончательно и тут же забываю ее имя, когда слышу, что у нее та же фамилия, что и у Марты. Возможно, она сестра или кузина Марты, проносится у меня в голове. Ну конечно, ведь у нее были сестренки. Я не могу больше думать ни о чем, но не решаюсь заговорить первым. Мы вдвоем бродим по чайной. Я не знаю здесь никого из приглашенных, она, кажется, тоже, так что нам суждено оставаться вместе.

Подходит женщина и с улыбкой предлагает нам кофе.

— Может быть, сядем?

— Охотно, — соглашаюсь я.

— Где ты сейчас работаешь? Остался в университете?

— Да, занимаюсь тканевыми культурами.

— Тканевыми культурами? Так ты… так вы… — Она смущенно замолкает.

— Ну да, я профессор, ничего тут не поделаешь, только давай будем говорить друг другу «ты».

— Вот дела, к профессору обращаться на «ты».

— Откуда тебе известно обо мне?

— У меня подружка недавно сдавала экзамен по гистологии, она и рассказала мне, что ее спрашивал совсем молодой профессор, и потом…

Она внезапно замолкает и смущенно опускает глаза.

— Так что же она сказала?

— Нет-нет, не спрашивай, я не могу.

— Тогда позволь задать тебе другой вопрос. У тебя есть сестра по имени Марта? Ты очень похожа на одну девушку, с которой я вместе учился в школе.

— Да, у меня есть сестра, на пять лет старше меня, Марта. Она вторая по возрасту среди нас.

— Тогда это та самая Марта, ты очень на нее похожа.

— Я знаю. Мне этим все уши прожужжали.

— Как она?

— Отлично. Двое чудных ребятишек, мальчик и девочка.

— Она когда-то превосходно играла на фортепьяно.

— Да. Она ушла из консерватории, потом некоторое время работала в какой-то конторе, но играет до сих пор хорошо.

— И Гайдна? Когда-то она им очень увлекалась.

— Нет. Сейчас она все время играет Брамса… в общем, довольно часто. Она замечательно играет, я бы никогда не смогла так. Жаль, что она бросила занятия. Захотелось, видите ли, замуж. Дурацкая какая-то причуда — замуж. Я никогда не соглашусь на замужество. Без регистрации — еще туда-сюда. А расписаться — значит добровольно надеть на себя ярмо, мучиться весь век с одним и тем же.

Темп речи у нее выше, чем у сестры. Сама она более бойкая, движения более резкие. Я словно вижу перед собой ее сестру, мелькают ускоренные кадры, и это раздражает меня. Но она превращается в Марту, стоит ей лишь опустить глаза, я жду этих мгновений, и мое раздражение на короткий миг сменяется блаженством. Якоб знает, чтó предложить своим гостям — я пью «Оппенхаймер Шпэтлезе» [2] Сорт вина из винограда позднего сбора. . Похоже, однако, я уже начинаю выходить из своей нормы. Мне кажется, постепенно исчезает разница между нею и ее сестрой, будто передо мной Марта, и я весь во власти ее блаженного очарования.